Записки путешественника с собакой - стр. 9
Чарли вылез из машины и начал чесаться – стоя, а стоя он делает это очень смешно: поднимается задняя нога и начинает скрести живот, причем чаще по животу он не попадает и чешет воздух.
– Мотоцикл заводит, – сказала Настя про Чарли. – Я думала, тут патриотичнее.
– Туравтобусы, китайские туристы и танки на постаментах?
– Да.
– Вон танк стоит, – сказал я и тыкнул пальцем вдаль, где в поле стояла тридцатьчетверка, – А так-то рано еще. Думаю, туристов тут много. Да и День победы скоро.
– А как связано Бородино и День победы?
– Как-то связано. Сила русского оружия, обагренного кровью.
– Вот поэтому я и не люблю по таким местам ездить. Напыщенно слишком и не в таком духе что: «тут случилась трагедия и больше такого с нами не будет», а скорее «вот вам выкусите. Сунетесь, повторим». Но.., но тут ничего так. Можно погулять.
Мы отпустили Чарли бегать по полю без поводка, он быстро понял, какая свобода ему привалила и умотал вперед, прямо на холм. Мы пошли за ним. Людей кругом как не было, так и нет.
– Вот тут Болконский и схватил флаг, – сказал я.
– Ты слишком много книжек читаешь. Оторван от жизни, – сказала Настя.
– Как думаешь, Толстой ездил сюда на поле, прежде чем писать свою «Войну и мир»?
– Зачем? Ну поле и поле. Как любое поле. Французы слева, русские справа.
– Ведь ему надо было проникнуться, вдохновиться?
– Вот ты вдохновился?
– Не знаю.
– Только подростки вдохновляются. Тут надо было просто сесть и написать.
– Я знаешь, что думаю. Толстой писал свою «Войну и мир», который сейчас школьники мучатся, через пятьдесят лет после событий. Это как если я сейчас сяду писать о Великой Отечественной. Что я знаю об этом? Да ничего я не знаю. Все выдумывать придется или тырить у мутных историков и таких же мутных описателей того времени типа Шолохова. Почему в «Войну и мир» так вцепились? Из пальца ведь высосано. Хоть и масштабно высосано.
– Думаю все дело в бороде. Человек с такой бородой не мог написать ерунду, – сказала Настя и поймала Чарли. Тот носился как угорелый – поле было большое, было прохладно, а на скошенной траве еще не прошла роса. Самое лучшее утро для нашего пса.
– Клещ, – сказал я и снял с белой гривы Чарли мелкого коричневого монстра и показал его Насте.
– Он такой мелкий? Никогда раньше не видела, – сказала Настя.
– Очень мелкий. Не заметить просто так.
– Пойдемте отсюда тогда. Какой страшный, – сказала Настя. – Пойдемте. Блин, клещи. Что же теперь проверять каждый раз Чарли?
– Значит проверять, – сказал я, раздавил клеща ногтем и выбросил. Это был самый первый звоночек проблемы, которая нас будет преследовать всё путешествие.
Пока мы гуляли, на парковке появилась еще пара машин, большой серый фургон и дворник, который был занят тем, что опустошал урны в свой большой мусорный пакет. Машины были без людей, а возле фургона стояло несколько полицейских.
– Это коневозка, – сказала Настя.
– А где конь?
Конь появился из-за фургона. Он был большой, стройный, серый, очень статный и красивый. Его вел под уздцы один из полицейских.
Настя вопросительно посмотрела на меня.
– Ну откуда я знаю, что тут делает конь в такую рань? – сказал я. – Может тут так установлено, что полицейские на конях Бородино патрулируют.
Полицейских было пятеро. Один из них держал коня, другой открыл повозку и предложил жестом коню проследовать внутрь. Конь встряхнул головой и внутрь не пошел.