Записки ночью из холодного отеля - стр. 4

Словно в сердце загнали стальной бур.

Что там про устойчивость к стрессу? Она невесело улыбнулась. Спать. Еще целый час.

Вместо этого она накинула халат и пошла в ангар.

* * *

Через месяц снова появился тот инспектор. Рука с часами, за которые можно купить весь Чебаркуль. Или накормить половину Урала.

В этот раз она сказала: нет. Инспектор посмотрел на нее, глаз едва заметно дернулся. Тик-так.

Потом он сделал вид, что ничего не было. А в ангаре приказал, обращаясь к киберу:

– Убей ее.

Жанна похолодела. У него выше права, он может это сделать.

6218:

– Сэр?

– Убей эту сучку, – повторил инспектор. И посмотрел на нее так, что она снова почувствовала рыбный привкус. Она повернулась, чтобы бежать…

Удар сбил ее на пол. Вспышка где-то под ребрами.

Пауза.

– Нет, – хриплый голос. Киберсол 6218. – Нет.

– Не обращайте внимания, у него поврежден речевой блок, – сказала она автоматически. Боже, что я несу. Ей хотелось смеяться и плакать одновременно.

Инспектор заорал:

– Киберсол шесть-два-один-восемь! Неподчинение приказу… я тебя, жестянка!

Киберсол молчал. И не двигался.

– Ты, сучка, – инспектор повернулся к ней. – Ты кубарем улетишь в свой сраный Чебаркуль!

Шесть ног вдруг сдвинулись. Инспектор открыл рот, начал поворачиваться…

Взревели сервоприводы. Заглохнувший, задавленный крик. Под весом киберсола с треском лопнули дорогие часы. Ролекс, автоматически подумала Жанна.

Осколки стекла.

Кровь.

6218 остановился. Медленно повернулся к ней. Жанне вдруг показалось, что он смотрит на нее – не просто так.

Лицевая броня рассечена шрамом.

– Мэм?

* * *

Расследование ее оправдало. Жанна настолько вымоталась, что даже не удивилась этому. Несчастный случай. Возможно, инспектор кому-то перешел дорогу наверху и его просто списали… как спишут и ее, когда придет время.

Все мы – навроде киберсолов. У каждого свой диспетчер.

Она пришла в ангар, когда закончилась смена.

– Шесть-два-один-восемь. Ты спишь?

* * *

Я выдвигаю манипулятор. Она делает «ой» и отскакивает.

– Мэм? – голос не похож на мой. Хриплый, потрескивающий.

Она смотрит на меня,

– Иногда мне кажется, что ты надо мной подшучиваешь

– Мэм?

Она вздыхает. Грудная клетка приподнимается и опадает. Изменение состава атмосферы – повышение уровня углекислоты на 0.02 процента.

Это true.

* * *

Вызванный две недели назад техник наконец прилетел. Высокий пожилой мужчина с седыми висками. А усы, наоборот, темные.

– Ну что ж… приступим. Попросите его о чем-нибудь.

– Скажи «Варкалось. Хливкие шорьки пырялись по наве».

Шесть-два-один-восемь сказал.

Они переглянулись.

– У него поврежден речевой блок, – пояснил техник. – Подождите, сейчас налажу…

– Не надо, – сказала она.

Он поднял голову, моргнул.

– Простите?

– Не надо. – Жанна покачала головой. – У остальных такие звучные, поставленные голоса. Ну, вы слышали. Отвратительно, если честно. Я как представлю: сидят сытые актеры где-то глубоко в тылу и читают тексты в микрофоны. Такая фальшь. – она передернулась. – А этот – шесть-два-один-восемь… он говорит совсем как человек. У него есть… индивидуальность.

Техник издал странный звук и покачал головой.

– Он все равно не человек. И никогда им не будет.

– Интересно он выглядит с этим шрамом.

Она дотронулась пальцами до синеватой окалины. Трещина рассекла квадратную лицевую пластину чуть правее глаза. 6218 стоял неподвижно.