Записки кота Мурчика - стр. 9
Встал с утра. Привёл себя в порядок, начав с измерения давления и уровня сахара в крови (возраст). Задумался о жизни (2 минуты). Ответил на утренние письма, присланные через мессенджер. Просмотрел весёлые картинки-поздравления с новым днём и самые симпатичные переслал другим адресатам. Ответил на звонки журналистов, задающих по большей части дурацкие вопросы. Просмотрел новости. Написал три ежедневных поста в телеграм-канал. Принял душ. Быстро перекусил (жара – не до еды, да и не любил никогда наедаться за завтраком). Принял утреннюю порцию таблеток. Уехал на эфир, по дороге просматривая прессу, читая толстые журналы и отвечая на звонки журналистов, которые поздно проснулись (вопросы не умнее утренних).
На радио выпил чаю и провёл два часа эфира – один с гостем, один сам. Из-за коронавируса гостей живьём в эфир звать нельзя, так что всё зависит от качества связи, но по большей части терпимо. Во время эфира в очередной раз выбесили строители, которые ремонтируют столовую. Такое впечатление, что они везде: сверху, снизу и за всеми четырьмя стенами одновременно. Нет ничего более приятного для радиоведущего, чем визжащая над ухом дрель или бухающая где-то рядом кувалда. Завершив эфиры и распрощавшись с обитателями аппаратной и охраной здания, сел в машину и отправился, стараясь опередить пробки, домой, за город, по дороге читая прессу и толстые журналы.
Приехав, отдохнул полчаса, расцеловал домашних, поужинал и принял вечернюю порцию таблеток. Проверил почту на компьютере, занёс в очередной сборник тексты, написанные утром, и пару часов поработал: редактура, справки по Ближнему Востоку… Параллельно, благо работа чисто механическая, включил кого-нибудь умного, из интернета – Кедми или Дробышевского, про антропогенез. Созвонился с Америкой – самое время: когда у нас вечер, там день. Вышел на несколько минут вдохнуть вечернего воздуха – жара спала, самое время. Погладил кота, который подошёл поздороваться и засвидетельствовать, что не забывает, кто его корм оплачивает и ветеринаров к нему зовёт, когда они ему необходимы. Ушёл внутрь, заперев за собой дверь и проверив, заперты ли остальные – из котельной, гаража и входная.
Выпил чаю под телевизор – фильм или что-то из того, что по нынешним временам сходит за юмор. На худой конец, когда совсем уж нечего смотреть – новости, фоном. Почитал книгу – свежую фантастику, фэнтези, что-то про животных или про путешествия, исторические хроники или этнографические заметки… Немного – сил уже нет, но страниц 20–50 осиливаешь. Поставил телефон на зарядку. Лёг – провалился в сон часа на два-три. Потом ещё раз. И ещё. А там и утро настало. Внуки пищат за дверью, ссорятся, мирятся. Новый день настал… Впрочем, иногда после радио с кем-то сидишь на встрече пару часов, или в течение тех же двух часов говоришь на камеру – снабдив текст видео-, фотоиллюстрациями и картами, поставят на канал. Но это раз-два в неделю. Нормальная жизнь. Насыщенная.
Когда человеку грустно, он начинает есть. Не важно, что именно. Это отвлекает от переживаний и успокаивает. Потом можно корить себя за лишний вес, клясться в том, что это было в последний раз, и обещать самому себе начать худеть с понедельника. Ничего из этого реализовано не будет, но на сердце становится легче. При этом, совершенно непонятно почему, грусть отступает. Проверено многократно. Может, жевательные движения челюстей так на неё действуют. Но ведь и когда ничего не жуёшь, а просто пьёшь – всё равно: чай, кофе, сок, какао с молоком, пиво, рейнское, стопочку горькой, коньяк или обычную воду – всё равно на душе легче. Может, просто отвлекаешься. Или начинает работать над перевариванием еды требуха, так что мозгу не до всего остального.