Записки художника-архитектора. Труды, встречи, впечатления. Книга 2 - стр. 57

, горизонтальные ряды в соединении с вертикальными, а иногда стены и сплошь из стоящих брусьев. Двускатная крыша, кровля из пластин или дерновая настилка; иногда кроют просмоленной щепой. Квадратные окна без ставен, стены, окрашенные красной смолой. Внутри потолка нет (зимы теплые – Гольфстрим недалеко), подшивка досками без наката[435], прямо по стропилам. Стропильные ноги оставлены открытыми. Стены внутри обшиты досками и иногда покрыты белым лаком. Расписная мебель своего изделия с покраской – синевато-зеленого тона. Деревянная утварь так похожа на наши северные народные изделия! Своего ткачества половички и скатерти белые с красными и синими полосами.

Христиания (Осло). Здание парламента. Фото конца XIX в.

Камня в стране много, но строят по-прежнему из дерева. Камень идет на фундамент, огромные валуны вводят только под углы строения, забирая остальной пролет вертикальной пластиной.

Но знаменитый собор Св[ятого] Олафа, построенный еще в XI в.[436], весь из серовато-зеленого камня (серпентина[437]). Архитектура собора – на романской основе и готические пристройки с поздними добавлениями. Внутри все просто. Серовато-голубой местный мрамор колонн, три-четыре небольших цветных окна, кованого железа люстра, на стенах главной части нефа типичные старонорвежские ковры XVI в[ека], наиболее старые ковры в художественно-промышленном музее в столице Норвегии в Христиании (теперь Осло). Эти ковры – мягкая тканая фреска. Они наивнее по рисунку старых фламандских ковров, а тем более ранних арабских.

На стенах кое-где остатки рунических надписей[438], их немало в Норвегии; в памятных книжках для школьников наряду с алфавитами: русским, греческим, еврейским, приведен и рунический алфавит.

Своеобразна в своей художественной простоте норвежская архитектура и, особенно, в старинных деревянных церквях – южнее Тронхейма, и больше всего осталось ее в долине Телемеркена[439].

На побережье главный труд – рыбная ловля и постройка судов (от вечера субботы до вечера воскресного дня работы запрещены).

Толпа так живописна на фоне красноватых домиков!

Выросшие среди крепкогранитной природы, здешние люди крепко спаяны со своей природой, она в их сердце и крови.

Вся жизнь у морских берегов, кормит море. Как и у нас на Севере. Постоянная борьба с морем, рвущий ветер с соляной волной обветривает их лица, и эта борьба закаляет здоровье потомков былых варягов.

Был воскресный день. Народный певец, усевшийся на длинной скамье городского сада, под звуки гуслей (по форме, как наши, особенно похожие на чувашские) напевал что-то из старых народных саг. Под вечер небо пожелтело такой смягченной «акварельной» окраской. На небе ни облачка, и тихо гасли вечерние часы под эти тихие звуки, и засыпала природа, окутанная легкой дымкой сумеречного легкого флера… И дома, и лодки на берегу оделись в темные силуэты, а лес и горы стали сгущенно темно-синими.

На дощатом настиле (помосте), среди кустов и деревьев неогороженного сада оканчивали свои танцы девушки и немногие кавалеры. Парами, взявшись за руки, медленно-плавными па с легкими поворотами кружились под звуки скрипки и чего-то похожего на гитару, только смычковую.

В этой кажущейся монотонной пляске то же народное искусство. Как убедительно обработал Григ эти незатейливые звуки народных танцев