Записки газетчика - стр. 6

Этот человек, несомненно, стоял среди нашего небольшого редакционного коллектива особняком. Но сам никогда ничем не выделял себя. Был прост в общении, любил играть в шахматы, бильярд. Был у нас в редакции маленький такой, с металлическими шариками бильярд. Он стоял на веранде (на самом деле здание редакции было ни чем иным, как жилым домом, хозяину которого, начальнику райсельхозуправления Нефедьеву, дали то ли особняк, то ли благоустроенную квартиру, а в его прежнем жилище затем вполне комфортно разместилась целая редакция) с окнами на улицу и с отдельным входом. И когда наш редактор Державцев уходил или уезжал на какие-то совещания в райком партии или райисполком, мы – замредактора Калиновский, ответсекретарь Кишкунов, корреспондент Геннадий Державцев и я (хотя все вместе мы в редакции бывали редко – обязательно кто-то был на выезде) бросали писанину и шли гонять шарики, металлический стук которых до сих пор стоит у меня в ушах. При этом все одним глазом посматривали через окно на улицу. И если видели подъезжающий белый «москвич» редактора или его самого, коренастого и в неизменной фетровой или соломенной шляпе, неспешно вышагивающего по пыльной, но тенистой железинской улице, густо засаженной по обочинам тополями и кленами (зимой на веранде никогда не играли – она не отапливалась), кто-то из нас сообщал: «Шеф идет». Мы спешно бросали кии и неслись к своим рабочим местам. Причем, первым улепетывал длинноногий и немного нескладный Калиновский. И так не вязалось это его трусливое бегство (мы-то ладно!) с его положением, ролью в газете, его фактурой, наконец, что я всегда с трудом удерживался от смеха. Но что было – то было. Мы все побаивались Александра Сергеевича: он мог так «вздрючить», никогда не повышая голоса, за опоздание, невыполнение нормы, прогул, что больше ничего подобного совершать не хотелось.

При всем том у Владимира Мартыновича перо, несомненно, было золотое. Его очерки, статьи охотно печатали областная «Звезда Прииртышья», не отказывались от них и республиканские газеты. И когда появилась нужда в редакторе для вновь открываемой в Экибастузе газеты, в облполиграфиздате выбор пал на Калиновского. Ему предстояло создать качественный печатный орган, подобрать для работы в нем способных журналистов. К тому времени Владимир Мартынович по праву считался одним из маститых газетчиков области, профессионалом высокого класса. И он таки оправдал доверие облполиграфиздата: создал хорошую газету («Вперед» приходила к нам по взаимообмену, и мы в Железинке с удовольствием и гордостью перелистывали ее, читали: «это же наш Мартыныч ее сделал!»). Да, газету-то он сделал, но «сломался» сам – запил, попал в психоневрологический диспансер, стал инвалидом, в журналистике, естественно, работать уже не мог. Его забрал к себе брат, живущий в одном из совхозов Иртышского района. Однажды Владимир Мартынович Калиновский вышел из дома, в чем был, и больше его никто не видел. Как и не было человека. Но ведь это не так! Он был, и оставил в павлодарской журналистике заметный след, его помнят. А кто забыл о Калиновском – я напомнил.

В «Ленинском знамени» собственного фотокорреспондента тогда не было. Редакция пользовалась услугами фотографов местного быткомбината (конечно же, это не могло не сказываться на качестве снимков – многие из них были иконоподобными). Снимки нам делали кудрявый балагур Саша Кириков и добродушный пьяница Леонид Б. Звали мы его просто Григорьичем. Пьяницей он стал уже будучи фотографом – появились левые деньги, которые заначивал от своей суровой жены, а тратя их, не проявлял особой изобретательности. До переезда в Казахстан Б. жил на Украине в Горловке, работал на шахте и не пил вообще. Пока его не оскорбила любимая девушка, к которой он бегал на свидания в городской парк культуры и отдыха.