Записки «черного полковника» - стр. 21
– Да ладно тебе! – сказал Виктор Сергеевич. – Ты уж Советский Союз не обижай, разве можно его было развалить одной бутылкой?
– Во-во, – ответил Ветковский, – одной бутылкой там не обошлось. Сколько ребят погибло в Прибалтике после войны… И мы их с тобой вроде предали.
– Мы-то с тобой никого не предавали.
– Ну, так наши вожди сделали это за нас, а мы молча наблюдали за этим.
– Серега, – сказал Ветковскому Виктор Сергеевич, – у тебя мания величия. Нами действительно руководили и руководят вожди. А решили они эту задачу только потому, что все, что делали, объявили благом для тех, ради кого мы с тобой работали.
– И мне от этого должно стать легче?
– Нет, если в народе сохранился ресурс пассионарности, то рано или поздно он осознает это предательство и избавится от его последствий.
– Ты полагаешь?
– Конечно. Мало того, такие встряски нужны народу, это своего рода проверка на прочность.
– Зачем такие встряски, разве мало нас трясло после войны?
– Нас хорошо трясло, но те, кто пришли позже, не получили такой встряски.
– И все же меня не покидает чувство большого предательства в отношении тех, кто тогда поверил нам, что это навсегда. Помнишь, мы медленно подбирались к руководителю одного из звеньев той, оставленной еще гитлеровцами, шпионской сети. Помнишь, как пришел к нам один из «лесных братьев» и согласился сотрудничать. Сам пришел.
– Я помню его.
– И мы поверили ему, хотя гораздо проще было не рисковать, а арестовать его. Как сейчас говорят: отчитаться арестом. Но и ты, и я, и местные товарищи понимали, что именно на таких удачах для одной стороны, в этом тайном противоборстве, основываются неудачи другой. Это сейчас им всем ангельские крылышки прилепили. А тогда от их зверств свои же соплеменники и единоверцы шарахались. И тот парень, звали его Вяхо, после одного такого рейда понял, кто больше вреда приносит его народу, и пришел к нам. А дальше…
– Вяхо? Я помню, о ком ты говоришь, а вот имя забыл. У всех нас тогда были чужие имена, возможно и даже вероятнее всего, что это не его настоящее имя.
– А дальше мы его чуть не провалили, – не слушая Виктора Сергеевича заключил Ветковский.
– Да, это так.
– А помнишь почему?
– Конечно. Есть большая разница между чутьем тех, кто сидит в лесу и расплачивается за свои ошибки свободой и жизнью, и теми, кто платит за ошибки выговором.
– Ну, мы-то с тобой были с ними на равных, и плата у нас была такая же… Это после появились всякие показатели эффективности работы что-то вроде КПД – критериев полезной деятельности.
– Так это было общее сумасшествие сверхзащищенного государства, в котором даже ордена давали на учениях за то, что артиллеристы попадали мешком с известью в условно «вражеский» танк.
– А ты помнишь, как он вывернулся из той ситуации?
– Я, прежде всего, помню ту ситуацию. Мы послали к ним своего агента. Не сообразив, что те, кто сидел в бункерах годами, имеют на себе некий отпечаток пребывания там.
– Да, и наша легенда провалилась. Их главарь отправил мнимого связника отдыхать, а сам собрал приближенных и сказал, что от связного пахнет духами, и он за всю жизнь не был в бункере больше двух дней.
– Все согласились подвесить чужака за ноги ближе к городу, в назидание нам. Но Вяхо сказал, что это ничего не даст. Нужно поиграть с агентом, сообщить ему ложную информацию о главном бункере и отпустить. И, таким образом, дезинформировать противника. Агенту передали о том, что в бункере, где он был, на следующей неделе состоится совещание руководителей подпольных групп края, и он благополучно ушел. Бункер после этого был заминирован, а банда переместилась в резервное укрытие.