Запах судьбы - стр. 6

Ещё девочка запомнила ряд кроваток, тихий час. В спальне было холодно, тоненькое одеяло почти не согревало. Вот Кася никогда и не спала, просто лежала и думала. Выдёргивала волосинки с макушки, скатывала в маленький клубочек, дула на него и радовалась, когда клубочек подлетал высоко.

Рядом с Настиной кроватью стояла кровать Гоши. Он тоже играл в этот пушистый клубочек – вот забава-то! Но разговаривать нельзя. Зато можно лежать, выглядывать из-под одеяла и корчить смешные рожицы.

Лёжа нос к носу, дети рассматривали друг друга. У Гоши пшеничного цвета волосы, светло-карие глаза, белая кожа, только на щеках здоровый румянец. У Гоши не было нескольких зубов, поэтому он смешно пришепётывал.

Ребята продолжали переглядываться. Время проходило быстрее.

Была у Каси ещё одна любовь. В соседнем доме жил долговязый темноволосый парень по имени Димка. Он уже учился в школе, был высоким смешливым юношей. Как только Димка выходил из дома, Настя забиралась на нижнюю перекладину забора, медленно переступала по ней, из стороны в сторону размахивала цветком и что-то напевала.

О её тайной любви знали все. У Димки эти дефиле по забору вызывали улыбку. Родители втихаря посмеивались. А бабушка Лида, мамина мама, поддразнивала Настю:

– Настенька, а кто это там летит? Димка Журавлёв! Курлы-курлы!

А Настя, довольная, заливалась счастливым смехом – бабушка знала, как угодить внучке.

Время от времени семья навещала бабушку Лиду и деда Матвея, живущих от них километрах в шестидесяти – в деревне Топольки. Добирались на мотоцикле с люлькой. Поехали и на этот раз.

Дом самый красивый в деревне: густо выкрашен яркой жёлтой краской, а наличники вокруг белоснежных рам приветливо смотрят голубыми глазами. На каждом окне красуются горшки с цветами и игрушки. Этому дому лет сто пятьдесят, не меньше, в нём несколько поколений выросло! Он раньше стоял там, где сейчас огород. Потом дед Матвей его разобрал и переделал: обновил.

Внутри на каждой стене горделиво висят честно заслуженные грамоты и благодарственные письма за добросовестный труд. Дед и бабушка – настоящие трудяги! В семье вообще не было лодырей.

Очень хорошо Кася запомнила свою прабабку Иринью (да-да, именно не Ирина, а Иринья). Тощая, со злыми глазёнками – настоящая Баба-Яга. Ух и норов был у старухи! Прижимистая, вечно сердитая – никому житья не давала; свою невестку, Лиду, изводила. Вот бабушка Лида потом и говаривала часто:

– Не дай Бог жить со свекровушкой.

Да ещё и в её доме. А была Иринья долгожителем – почти до ста лет дотянула – одного года не хватило, до последнего огородом занималась. Одно хорошо – трудяга, работала за двоих. Аккуратистка, – тут уж надо отдать должное: при ней в доме был порядок.

Прабабка не любила детей: когда приехали малыши – трёхлетняя Настя и её двоюродный брат Васютка – и сели за стол есть ягоды с молоком, баба Ириша запричитала:

– Объедают разбойники! Пакости в ботах!

Потом Настя с Васюткой вздумали поддразнивать старуху, а она кидала в них клюкой и калошами – довольные ребята выбежали в сени и поспешили вниз-вниз-вниз по ступенькам – на улицу. В руках они держали маленькие огурцы – пудышки; сели на бревно и принялись громко грызть.

Кошек в Топольках – не счесть! А погладить надо всех, чтобы ни одну не обидеть. Бабушка говорила, посмеиваясь и сильно окая: