Запах псины - стр. 21

Когда я с Катей распрощался, и Оксана гостью провела до ворот, из дому вышел Лёва. Принёс резкий запах детского крема и мой внешний диск. Сказал, что копирование закончилось, и он с предельной аккуратностью отстегнул мой диск от своего ноута. Ноут вроде бы не повредил.

К нам подошла Оксана. Повела носом, поморщилась, выказала неодобрение громким хмыканьем.

– Лёва, ты бы торчал в душе не полчаса, а час-два. Тогда твоя кожа высохнет полностью. И никакой детский крем не поможет. Ты посмотри, что ты с собой творишь! Руки шелушатся, как у лишайного.

От Оксаниных слов Лёва отмахнулся, словно годами слушать одно и то же устал. Оксана напомнила, что Лёва выбросил кучу мамашиных денег на дорогие буржуйские кремы. Лёва парировал: так то было сто лет назад, и Лёва уже давно понял, что лучше нашего детского крема ничего нет, ведь цена – копейки, а эффекта на рубль.

Я поспешил откланяться. Оксана провела меня до ворот, сказала: “Жду результатов”, заперла за мной калитку, затем продолжила во весь голос распекать Лёву за транжирство мамашиных денег. Лёвиного ответа я не расслышал, потому как Лёва говорил куда тише Оксаны, а я успел от мамашиного двора удалиться.

Домой я шёл вразвалочку. Вечер выдался красивый и не жаркий. Грех было не прогуляться перед сном, не подышать свежим воздухом. Всё же не центр города с его гарью-копотью и рёвом моторов, а частный сектор с запахом цветов, зелёной листвы, и тявканьем дворовых шавок.

По пути домой я расслабился, слился телом и мыслями с тёплым вечером. Думать решил дома, после того как прогуляюсь по копиям дисков, что я снял с ноутов мамашиных детишек. Уж где-где, а на дисках я собирался найти инфы по делу куда больше, чем в предвзятых ответах Лёвы, Оксаны, и Кати.

*

*

Дома перед душем я позвонил телефонисту. Парень работал в техподдержке оператора, за которым числился номер мобилки мамаши. За копейку телефонист для меня узнавал то, что забесплатно узнаёт у оператора следователь казённый. Только следователь обязан предъявить кучу бумажек типа постановления суда, а я получаю инфу всего за одну бумажку – купюру, желательно покрупнее. Законного тут мало, каюсь.

Когда наконец до телефониста дозвонился, я продиктовал номер мамашиной мобилки, примерное время прихода эсэмэски и её текст. Я попросил узнать, откуда пришла эсэмэска. Телефонист назвал сумму выкупа инфы. Я потёр затылок, пожадничал, но согласился. Телефонист сказал, что он не на работе, но нам поможет его кореш, который как раз на смене. Пообещал не затягивать. Я попросил незатягивание ускорить. В ответ получил удвоенную сумму выкупа инфы. Я согласился с прежними условиями.

После душа я засел за чай, принялся раскладывать по полочкам то, что узнал. Не успел я раскочегарить дедукцию Великого Сыщика, как вдруг понял, что за заноза из серии “просверлю тебе мозги” засела в мыслях, когда Оксана рассказала про африканского мэра.

Со слов Оксаны, славного чернокожего парня с поста мэра уволили за аморалку. В Африке, стране развитого секса, человека уволят всего лишь за просмотр порносайтов? Да на тех порносайтах всего и аморалки-то, что каждый африканский ребёнок видел по сто раз ещё до школы. За такое в Африке наверняка не увольняют. За что же уволили мэра?

Я вышел в интернет, на любимом поисковике вписал в строке поиска “мэра уволили за просмотр порнухи на рабочем месте”. Поисковая фраза не ахти какая оптимальная, но даже на неё поисковик уже на первой странице выдал то, что я искал.