Западный поход - стр. 2
– Э, може, вернемся? Дотемна не успеем.
– Успеем, – ответил тот и решительно зашагал еще шибче.
Вступив в лесную полосу, они словно попали в другое царство. Если вершины деревьев недовольно гудели, то внизу была тишина. Зато набирала силу полумгла. Шедший впереди внезапно остановился и поднял руку. Вглядываясь в полумрак, он какое-то время молчал. Потом полушепотом произнес:
– Здеся!
И, ничего не сказав напарнику, куда-то двинулся. Напарник, вероятно, хорошо зная своего товарища, стал терпеливо дожидаться его возвращения. Вернулся он быстро, с шестом в руках, который заранее припрятал.
– Ну!
Это означало: «Готовьсь!» Держа в одной руке шест, в другой – рогатину, он кивнул. Напарник в полумраке не заметил его кивка, но безропотно пошел за ним.
Остановились они перед полувывернутым из земли стволом дерева. Под натиском бури оно упало на соседнее и так и лежало в наклонном состоянии. А под его корневищами образовалась огромная яма. В ней находилось то, за чем они шли сюда, за несколько верст. В этой яме медведи сделали себе берлогу.
Тот, кто был с шестом, по наитию определил, где ему удобнее встать. Напарник, обойдя его слева, сделал несколько шагов, встал наизготовку. Первый же толчок шеста уперся во что-то мягкое.
– Есть! – довольно крикнул добытчик и еще сильнее заработал шестом. Ждать долго не пришлось. Медведь взревел и стрелой вырвался наружу. Мужик едва успел отскочить в сторону.
Выскочив, зверь на мгновение замер, определяясь со своим врагом. Увидев его перед собой, поднявшись во весь свой огромный рост, он пошел на противника, угрожающе ревя и махая лапами. Охотник видел только его силуэт, но этого было достаточно. Опыт подсказал, как правильно нанести удар. А правильным считался тот, когда рогатина пронзит сердце. Охотник вложил в рогатину всю свою недюженную силу. Медведь взревел и всем телом обрушился на рогатину, да с такой силой, что выбил ее из рук мужика. Охотника спасло прямое попадание в сердце зверя. Зверь сделал шаг и завалился на бок. Опыт не подвел.
– Фу! – выдохнул охотник и добавил: – Готов!
Он уверенно подошел к зверю, чтобы вынуть рогатину. Но его усилий не хватило. Тогда он, пошире расставив ноги, наклонился… В это мгновение лапа зверя, описав дугу, зацепила голову охотника. Спасла шапка, но все равно мощные когти достали до черепа. Мужик взвыл, как только что уложенный медведь.
– Ааа! – завопил он, хватаясь за голову, и бросился прочь от этого места.
Его напарнику ничего не оставалось, как последовать за ним. Вырвавшись из лесной тьмы, они попали на поляну, залитую лунным светом.
– А ну кажи, че у тя там, – проговорил напарник, заходя с той стороны, где была рана.
Раздвинув обильно смоченные кровью космы, ругнулся.
– Вот гад! Он у тя чуть черепок не оголил!
– Че делать-то? – Пострадавший жалобно посмотрел на товарища.
– Може, снег приложим?
Раненый, держась за больное место, пожал плечами.
Внезапно надвинулась темнота. Луну закрыли тяжелые облака.
– Буран будет, – нагибаясь, проговорил напарник, подхватив пригоршню снега, – держи, – подавая снег, сказал он.
– Ты сам, – скривил физиономию пострадавший.
В это время донесся какой-то шум.
– Хто ето? – тревожно всматриваясь вдаль, спросил напарник.
Рассмотреть, что делается на дороге, помогла луна. Ветер прогнал тучи, и она вновь засияла на небосводе, позволив разглядеть приближающийся к ним обоз более чем из десятка саней.