Замуж за светлого властелина - стр. 5
Сбрасываю на короб первую карту.
Леший…
Образ леса накрывает меня, вспыхивают в зелени папоротника капли росы… и крови.
– Бежим! – вопит Жор, вырывая из видения.
Вздрогнув всем телом, растерянно моргаю. А девушка отскакивает в толпу, разрывая связанные с картами нити судьбы. В следующий миг в плечо впиваются пальцы.
Внутри всё стынет. Оборачиваясь, поднимаю голову.
Тинс, скаля идеально белые ровные зубы, смотрит на меня. На самом деле зубы у него были жёлтые и кривые, но Берда их выправила.
Сглатываю. Весёлая мелодия будто откатывается прочь, как и веселящиеся люди и тёмные. Шальной взгляд Тинса прожигает насквозь.
– Что же ты не заглянула к господину мэру, – скалится он в улыбке. – Он давно ждёт твоего визита. И раз уж ты здесь…
Он рывком поднимает меня с земли. Карты рассыпаются по мостовой. Чей-то каблук разбивает в одной из карт заговорённую сердцевину, и в сердце будто вонзается игла. Я не могу вдохнуть, двинуться.
Тинс обхватывает меня за талию и шепчет на ухо:
– Хватит ломаться и набивать себе цену, терпение мэра закончилось. Хочешь хорошо жить, как Саира, – уступи ему, а если продолжишь артачиться – сядешь в тюрьму или сдохнешь от голода.
У меня только-только отпускает сердце, и в оцепеневшее тело возвращается сила. Дать бы Тинсу по роже, но тогда точно тюрьмы не миновать.
– Светлый властелин! – восклицает Жор.
Отпустив меня, Тинс, как и остальные, оглядывается по сторонам. Схватив короб, роняя склянки, я, придерживая шляпу, бросаюсь в толпу.
– Стой! – вскрикивает Тинс. – Марьяна, стоять!
Люди, видя мою ведьминскую одежду, расступаются. А там уже деревянные торговые ряды – я петляю между них, как заяц, и окрики утопают в гуле толпы.
– Здорово я придумал крикнуть, что он здесь! – хвалится Жор. – Здорово они все перепугались своего светлого.
***
На соседних улицах тоже начались пляски, хмельной смех эхом бродит между домов.
– Тебе надо или к мэру под бок, или замуж, – в который раз повторяет засевший на полях шляпы Жор. – Иначе мы умрём с голоду. И, кстати, Тинс прав: ты слишком долго испытываешь терпение мэра. Мужчины не любят ждать, знаешь ли.
– Заткнись, – прошу я, обнимая повешенный спереди короб. Почему-то так мне спокойнее. – Я и без тебя всё понимаю. Но я не могу так. Мэр мне противен, а выходить замуж за первого встречного…
– За Рейнала…
– Я не буду подставлять его семью. Мэр их просто выживет.
– Хорошо, давай не замуж. Давай просить откуп. То есть, конечно, проситься замуж, но ведь можно и на откупе заработать. Сама подумай: никто же не захочет жениться на ведьме, они будут тебе платить.
Самое ужасное, что эта авантюрная идея после объятий Тинса уже не кажется такой уж гадкой.
Придерживая шляпу, запрокидываю голову.
– Полегче, – Жор обхватывает тулью.
А я смотрю на небо. На востоке его чернота уже теряет густоту. Несуществующая ночь – единственное время раз в четыре года, когда девушка может сделать предложение свободному мужчине, имя которого она знает, и он обязан или согласиться, или заплатить откуп.
– Я многих знаю, – как бы между прочим напоминает Жор. – Так что выяснять имена не придётся, можно просто подходить и предлагать. Глядишь, к утру или обогатимся, или тебя пристроим. Любой вариант нам подходит.
Закрываю глаза.
На плечах опять возникает ощущение рук – но на этот раз горячих, подрагивающих, и дыхание над ухом: