Замок лорда Валентина - стр. 20
Вдруг он заметил, что Слит жонглирует всеми тремя мячами одновременно.
– Давай и ты, – сказала Карабелла. – Это только кажется невозможным.
Легкость, с которой он проделал бросок, удивила не только его самого, но и Слита с Карабеллой: она захлопала в ладоши, а Слит одобрительно хмыкнул. Валентин интуитивно бросил третий мяч пока второй летел из левой руки в правую; он схватил второй и снова бросил, а дальше так и пошло: бросок, бросок, бросок, захват, бросок и захват, бросок и захват, и мяч все время был в воздухе, другой падал в ожидающую его руку, а третий ждал когда его бросят. Валентин сделал три, четыре, пять чередований, прежде чем осознал трудность того, что делал, и нарушил синхронность мячи столкнулись и покатились по двору.
– У тебя талант, – пробормотал Слит – явный талант.
Валентин был смущен столкновением мячей, но это почти не имело значения по сравнению с тем фактом, что он сумел с первой попытки жонглировать тремя мячами. Он подобрал их и начал снова, а Слит стоял против него и продолжал серию бросков, которую так и не прерывал. Подражая стойке и синхронности Слита, Валентин начал бросать, уронил два мяча, поднял, бормоча извинения, начал снова и на этот раз уже не останавливался. Пять, шесть, семь чередований, десять… а затем он потерял счет, потому что это уже не выглядело чередованием, а шло бесконечным процессом. Его сознание как бы расщепилось: одна часть следила за точностью и аккуратностью бросков и захватов, а другая управляла взлетом и падением мячей и быстро рассчитывала скорость, угол и темп спуска. Сканирующая часть его мозга тут же передавала информацию другой части, управляющей бросками и захватами. Время, казалось, делилось на бесконечно малые отрезки, Однако же, как ни парадоксально, он не чувствовал их последовательности; три мяча как бы зафиксировались на своих местах, один все время в воздухе, два других в руках, и хотя в каждый момент эти положения занимали разные мячи, это было уже несущественным. Каждый мяч был всеми. Время – безвременьем. Валентин не двигался, не бросал, не ловил, он только наблюдал за потоком, а поток этот застыл вне времени и пространства. Теперь Валентин понял секрет искусства. Он вступил в бесконечность своим расщепленным сознанием, он объединил ее. Он шел к внутренней природе движения и понял, что движение – иллюзия, а последовательность – ошибка восприятия. Руки его действовали в настоящем, глаза изучали будущее, и не было больше ничего, кроме этого мига настоящего.
И когда дух Валентина пошел к высотам экзальтации, Валентин почувствовал еле заметное вспышкой своего разделившегося сознания, что он более не стоит на месте, а каким-то образом движется вперед, магически притягиваемый вращающимися по орбите мячами, которые чуть отдалились от него. Они отступали через двор с каждой серией бросков, и он теперь снова ощущал, что это серийность, а не бесконечный, безостановочный континуум, и ему приходилось двигаться все быстрее, чтобы держать шаг с ними, и в конце концов он буквально бежал, пошатываясь и кренясь, вокруг двора. Слит и Карабелла отскочили в стороны. Наконец мячи совершенно отошли от него, Хотя он сделал последний отчаянный рывок к ним, и запрыгали по двору в разных направлениях.