Замкнутый круг - стр. 25

Когда домой возвращался Плешецкий у меня был большой соблазн не снимать прослушку, но совесть не позволяла. Все же, я считал, если муж рядом, то следить за Плешецкой уже не этично.

Если в моем положении вообще разумно размышлять об этике.

С каждым прожитым днем Плешецкая открывалась мне как сюжет неплохого сериала. По вечерам она зажигает ароматические свечи, кривляется перед зеркалом и без конца расчесывает волосы. После каждого приема еды обязательно следует чай с чем-нибудь сладким. На перекус она может съесть сырые овощи даже без соли – морковку, сладкий перец, помидор. Иногда таскает из холодильника какую-то траву, предположу, что салат. Оставаясь наедине с собой, постоянно поет. Включает музыку на колонке, если есть настроение – танцует, если нет – с каменным лицом открывает рот, подпевая. К слову, это выражение лица бросало меня в дрожь. Она пользовалась им в любой ситуации – когда узнавала плохие новости о самочувствии матери, когда у Плешецкого был тяжелый день на работе и он срывал злость на ней, когда в фильме, который она пересматривает в трехсотый раз начинается грустная сцена. У Лики пропадали все эмоции, глаза становились стеклянными, и лишь одно отличало ее от робота – нахмуренные брови.