Заметки и отдельные воспоминания - стр. 4

Было уже совсем недалеко до полуночи, и, наконец, пришел начальник гауптвахты. Это был старший лейтенант. Его, наверное, вызвали, поскольку что ему тут делать на ночь глядя. Он и вправду был зол. Перед тем, как он нас обругал, мы слышали, как и другим досталось. А поскольку он уже давно не лейтенант и давно вышел из детского возраста, то нас он просто выгнал на свободу. Не знаю, как Сергей, но я родителям ничего об этом говорить не стал. Он, наверное, тоже не стал, поскольку эта тема у нас в разговорах не возникала. Наши родители дружили и частенько собирались по торжественным и другим случаям.

Отец Сергея был начальником танкового полигона, заядлым охотником, делавшим со своей супругой из добычи очень вкусную колбасу, умел показывать фокусы с картами. Карты у него в руках ловко появлялись ниоткуда и так же исчезали. Как-то Сергей пообещал достать через него для меня трубчатый порох. Мы с другим моим приятелем, тоже Сергеем, но Шамовым, на тот момент смастерили ракету из плотного картона, обклеили ее изнутри и снаружи металлической фольгой и были уверены, что она долетит до Луны. И не просто долетит, а долетит с котом Барсиком, для которого сделали отдельный отсек в верхней части ракеты. Дело оставалось за трубчатым порохом.

Слава Богу, что с порохом, тем более в таком количестве, ничего не вышло, в противном случае я бы сейчас ничего не писал, а кот бы не стащил у матери мясо, из которого она собиралась сделать пельмени и не отдали бы его за это на полигон к Сережкиному отцу.

Порох я все же нашел. Ковыряя палкой землю у отмостки дома, где мы проживали, наткнулся на пистолетный патрон, поковырял дальше и выкопал их больше сотни. Из части патронов мы с Шамовым вытащили пули, высыпали порох и подожгли. Удовольствия мало. Тогда разожгли костер и бросили туда несколько патронов, отойдя подальше, чтобы пуля или гильза не попали по лбу. Патроны взорвались, но эффекта не вышло. Костер даже не шелохнулся. Куда интереснее закладывать в костер каштаны. Те взрываются, как бомбы, раскидывают дрова, вздыбливают горящую золу, а если в темноте, то это подобно фейерверку.

В фейерверках и вообще в игре с огнем немцы толк знали, однако на мелочи не разменивались, любили зрелище. Так, например, перед Новым годом 30 декабря на площади Schulplatz в магазине у Шмидта, что тогда был слева за фонтаном, можно было купить пиротехнику (по две ракеты и по две коробки петард в руки). Ровно в полночь на Новый год жители выходят и разом запускают в небо всю ранее приобретенную пиротехнику, взрывают петарды. Это продолжается не более десяти минут, но эффект того стоит. После этого тихо, как и до того.

Даже в наших русских головах редко возникала мысль погреметь, когда нам вздумается. Как правило, мы, несмотря на то, что встречали Новый год по московскому времени, тратили запасы пиротехники вместе с немцами. Были, конечно, и исключения. Однажды мы с друзьями после встречи Нового года по московскому времени (с лимонадом) отправились в центр города и стали бросать петарды на балконы немцев, а те выбегали и кидали с балконов свои петарды в нас. Кончилось это тем, что, навеселившись, мы пошли в комендатуру, при которой была пара жилых домов для семей офицеров и где в тот раз вскладчину отмечали праздник наши родители. На входе нам встретился солдат комендантского взвода, он увидел в руке одного из нас ракету, отнял, поджег – и получился фейерверк. Хозяин ракеты страшно обиделся, убежал домой и какое-то время переживал.