Заложница. Сделка - стр. 27
Но на его притязания тень привычно не обратила никакого внимания, она была занята рассуждениями, как поступила бы сама на месте пылающей ненавистью и обидой Юнгильды и насколько замешан во всем этом ее младший сын. А в том, что он увяз в этом деле по уши, сомневаться не приходилось. Как и в том, что ревнивая и мстительная герцогиня не засомневалась ни на миг, старательно взращивая в душе младшего сына ненависть к своей удачливой сопернице и черную зависть к старшему брату. И вот это было страшнее всего, по изученным в прошлые годы отчетам Таэльмина знала, как ревностно заботится о подростке-шалопае Хатгерн.
Очень скоро нить рассуждений логично перекинулась на Ральену и Бретту, и новоявленная герцогиня мрачно фыркнула. С этими все было яснее ясного: мать с дочкой цепко, как клещами, держались за свое нынешнее положение. И обе готовы были пойти на любую подлость, лишь бы не оказаться за воротами дворца, Таэль не колеблясь поставила бы сотню золотых против медяка, что это так. Теперь оставалось только выяснить, не предпринимали ли соперницы попытки на время объединить усилия против законного наследника, чтобы позже, избавившись от Хатгерна, поделить его власть и богатства.
И если это подтвердится, можно будет с уверенностью ожидать скорого нападения, причем с любой стороны. По бытующему в народе мнению, после свадьбы на некоторое время глупеют даже самые осторожные и осмотрительные правители.
Тень тяжело вздохнула и поерзала, устраиваясь удобнее, лучше всех остальных на многие возникшие у нее вопросы, кроме самих герцогских вдов, мог бы ответить и Хатгерн да еще вездесущие слуги, но ни у них, ни тем более у мужа она сейчас ничего выяснить не могла. Чтоб отправиться к слугам, нужно оставить без охраны герцога, а чтобы допросить его самого, придется снова идти в его спальню. И можно не сомневаться, как расценит назойливость новобрачной молодой мужчина.
Тихий, но настойчивый стук раздался, когда за окнами забрезжил рассвет. Таэль мигом вынырнула из чуткого полусна, сунула ноги в мягкие туфли и неслышно прокралась к двери.
Стук повторился, но показался тени каким-то странно глуховатым, и она, не дыша, прислонила к двери сначала прихваченный со стола серебряный бокал, а затем уже ухо. И несмотря на четкий звук, начала понимать: стучат не в дверь. Вернее, в дверь, но вовсе не в эту.
Девушка озадаченно застыла на месте, пытаясь решить трудную задачу: стоит ли будить Хатгерна из-за такой вроде бы безделицы или не обращать на звук никакого внимания, раз стучат не сюда?
Стук прозвучал еще раз, и теперь он был еще громче и настойчивее, а в следующий момент Таэльмина расслышала со стороны спальни отчетливое шлепанье босых ног. Девушка бросилась было туда, но припомнила, в каком виде спит ее муж, и тотчас приостановилась, решив дать ему время на одевание.
– Ты не спала? – На появившемся в дверях герцоге уже были надеты легкие штаны и рубаха с распущенной на груди шнуровкой, и тень облегченно выдохнула.
Нет, она вовсе не наивная романтичная девица, проведшая юность за нюханьем цветочков и перебиранием украшений, хотя и самые беспечные девицы вовсе не так уж простодушны, как наивно считают их маменьки и папеньки, напрочь забывшие свою собственную молодость. И тем не менее совершенно не желает переходить некую грань в отношениях с временным мужем, отлично понимая, насколько это осложнит ее работу.