Заложница его желаний - стр. 25
В полнейшем недоумении я переглядываюсь с Хоуп. В её глазах отражается тот же шок, что и в моих.
Оборачиваюсь к остальным студентам, которые в неловком молчании уставились на меня. В этой аудитории каждый знает, что я одна из лучших студенток потока и практически никогда не позволяла себе задолженностей.
Это какая-то чудовищная ошибка, просто немыслимо.
Со слезами на глазах я спешно запихиваю конспекты в рюкзак и договариваюсь встретиться с Хоуп, как только утрясу этот вопрос в деканате.
Но я терплю очередное фиаско, поскольку декана и след простыл. В кабинете меня встречает лишь секретарша.
– О, привет, Лекси! Снова решила взять себе дополнительное занятие? – Амори подтрунивает надо мной.
– Не до шуток, Амори. Посмотри, пожалуйста, что там у меня с предметом Шрёдера. Он утверждает, что у меня какие-то долги.
– У тебя? Долги? – секретарь не сдерживает смешок. Даже ей кажется это абсурдом. Амори надевает очки и, ухмыляясь, вглядывается в экран компьютера, но в следующее мгновение её лицо резко меняется. – О, Лекси…
– Что там? – теряя всякое терпение, требую ответа.
– Тут… приказ о твоем отчислении.
– Что, прости? Ты точно туда смотришь?
Амори распечатывает документ и протягивает мне – это и вправду приказ, в котором говорится, что я отчислена из колледжа из-за академической неуспеваемости почти по всем профильным предметам.
– К-к-как такое возможно? – заторможенно бормочу, вчитываясь в каждую строчку.
В легких словно нет воздуха. Все вокруг плывет, перед глазами темнеет. Я чувствую, как по спине скатываются холодные капли пота. До обморока один шаг.
Амори поджимает губы, избегая моего взгляда.
– Даже не знаю, что сказать. Мне очень жаль.
Я что, попала в какое-то идиотское шоу?
Боясь разрыдаться прямо перед Амори, я срываюсь с места и бегу, не разбирая дороги. Бегу от проблем, которые обрушились на меня, как только в моей жизни появился этот проклятый Вульф.
Отчислена! Это же просто невероятно!
Единственный раз у меня были проблемы в учебе – после смерти родителей. Тогда я не могла думать ни о чем, кроме своей боли. Но даже тогда я смогла справиться с депрессией, восстановиться и в кратчайшие сроки сдать все долги. Тут же явно имеет место какая-то грубейшая ошибка.
На автобусе я добираюсь до ресторанчика, где подрабатываю официанткой уже полгода. Не бог весть что, но иногда я получаю неплохие чаевые.
С трудом перевожу дух и, натянув дежурную улыбку, вхожу в шумный ресторан, битком набитый посетителями, и тут же натыкаюсь на Наташу – нашего менеджера смены. Увидев меня, она жестом подзывает к себе.
Чую, это не к добру.
– Чего тебе? – подойдя к ней, дерзко спрашиваю. – Я же сегодня не опоздала. Почему у тебя такая недовольная морда лица?
– Ты уволена, – цедит она с ленцой. – Тебе известно, что твои коллеги объявили забастовку?
– И что теперь? Ну так увольте их всех, я-то здесь при чем? – огрызаюсь я, не желая сдаваться без боя.
– Молли и Диана утверждают, что ты воруешь их чаевые!
– Чего? Выскочка Молли и принцесса, мать её, Диана? – от ложных обвинений мой голос взлетает до визгливой ноты. – Ну ясно же, что эти тупые курицы оклеветали меня!
– Хочешь сказать, наши лучшие официанты врут руководству? – она упирает руки в бока, самодовольно растягивая губы в ухмылке.
Наташа с первого дня невзлюбила меня и всеми правдами и неправдами пыталась настроить коллектив против меня. Мотивы её ненависти оставались для меня загадкой, да и копаться в этом дерьме у меня не было ни малейшего желания. Плевать я хотела на неё и её свиту. Я пришла сюда не друзей заводить, а деньги зарабатывать.