Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры - стр. 16

Обратим внимание, Ростов – Юг России. Иными словами, союзники московской промышленной группы намеревались продолжить исполнение возложенной на них спонсорами задачи: забастовочным движением тормозить вливание иностранного капитала в российскую экономику. Что примечательно, в центральных регионах подобной активности комитетов РСДРП (основана на съезде в Минске в 1898 году и вновь учреждена в Брюсселе и Лондоне в июле – августе 1903-го путем слияния «Союза борьбы» с другими марксистскими кружками) не наблюдалось. Стачки локальные вспыхивали, но быстро затихали, ибо антагонисты – фабриканты и рабочие – легко достигали взаимопонимания. И, судя по всему, социал-демократы в тех спорах чаще играли роль посредника, чем подстрекателя.

Когда и как возник этот, на первый взгляд, противоестественный альянс? В подмосковном Орехово-Зуево располагались две крупные сети фабрик семьи Морозовых – Викуловская (потомков Викулы Елисеевича Морозова) и Никольская (потомков Тимофея Савича Морозова). Второй с 1885 года управлял Савва Тимофеевич Морозов под присмотром матери, Марии Федоровны, хозяйки паевого товарищества. Ранней весной 1901 года в окрестностях Орехово-Зуево под видом розничного торговца поселился «Богдан», Иван Васильевич Бабушкин, в 1895—1896 годах, до ареста, член петербургского «Союза борьбы», в 1897—1900 годах, будучи в ссылке, лидер Екатеринославского филиала той же политической организации. С 1900 года по заданию В.И. Ленина в паре с Н.Э. Бауманом («Грачом») формировал социал-демократические группы в городах Центральной России. Причем Бауман в течение 1901 года – все время в разъездах, то покидая, то возвращаясь в Москву, а Бабушкин с марта постоянно проживал в Покрове, под Орехово-Зуево, изредка отлучаясь в Иваново-Вознесенск (Иваново), Шую или Москву. Де-факто Покров становится штаб-квартирой регионального отделения «Союза борьбы», в октябре 1901-го открыто признавшего свою приверженность программе «Искры».

Что любопытно, чуть ли не со дня приезда Бабушкин регулярно посылал в редакцию родной газеты очерки и статьи о невыносимых условиях работы орехово-зуевских ткачей, об их плохой социальной обеспеченности. Однако на стачку выводить многотысячный коллектив рабочего поселка, по примеру Питера и Екатеринослава, не торопился. Похоже, обличительный запал публициста – всего лишь притворство, необходимое, чтобы власть губернская и центральная не заподозрила в Морозовых покровителей социал-демократического движения. Вот и клеймил товарищ Бабушкин в печати разбогатевший семейный клан. А конфиденциально ему ничто не мешало попросить старого приятеля из Санкт-Петербурга С.И. Радченко устроить на каком-нибудь казенном заводе шумную акцию… Обуховскую оборону, например.

Когда же в Москве подняли голову «Общества взаимопомощи», туда в декабре 1901-го срочно вернулся Бауман. Получается, что на подмогу московскому купечеству. Ведь именно он организовывал февральскую манифестацию рабочих и студентов, жестоко подавленную полицией и казаками. Кстати, оба – и Бабушкин, и Бауман – тогда же угодили в тюрьму. Ивана Васильевича арестовали в Орехово-Зуево в декабре 1901 года, Николая Эрнестовича в селе близ Липецка – в феврале 1902-го. Той же зимой взяли под стражу и Радченко. Впрочем, летом двое из мест заточения бежали, третьего (Радченко) отпустили на свободу по болезни. До суда…