Закон Свалки - стр. 14
Я, когда с «мусорщиками» пересекался, как-то к ним не принюхивался – не до того обычно бывает, когда стрелять надо, и срочно. А тут прям полной грудью ощутил миазмы, исходящие от моего нового знакомого.
– Приветствую тебя, землянин, – с пафосом произнес «мусорщик», слегка при этом поклонившись. Говорил он почти без акцента, слегка растягивая гласные и еле слышно щелкая горлом в конце каждого слова.
– И тебе не хворать, однако, – откликнулся я – и внезапно осознал, что говорю ни фига не по-русски, а на языке вот этого самого пня со щупальцами, рискуя вывихнуть себе челюсть при произношении особо сложных речевых оборотов.
Ничего себе приехали! Стало быть, «мусорщик» в меня прям полностью свой язык вкачал, со сленгом и произношением, небезопасным для моего речевого аппарата.
– Спасибо за чудесное спасение, – продолжал распинаться «мусорщик». – Благодаря тебе я не сгинул в этом хищном лесу и теперь имею возможность наслаждаться беседой со своим спасителем!
– А тебе спасибо за излечение, – с удивлением проговорил я, скосив глаза на плечо, где вместо кровоточащих ран от когтей ктулху теперь была совершенно целая кожа.
– Просто так лучше шла передача информации и мыслеобразов, – проговорил «мусорщик». – В противном случае она шла бы гораздо дольше, либо пришлось бы искусственно нанести тебе ранение для оптимального контакта с твоим организмом.
– Ты всегда так изъясняешься, с подвывертами? – поинтересовался я.
– С гуманоидами, достойными уважения, представители нашего вида считают своим долгом общаться на языке предков, отличающемся изысканностью выражений и благозвучностью построения словесных форм.
От услышанного мне стало тоскливо.
Я, конечно, тоже могу под настроение завернуть словесную форму в стиле «сим высочайше повелевать соизволил» – но исключительно под настроение, на азарте и вдохновении.
В других случаях подобные высокопарные словесные выкрутасы требуют от меня чрезмерного напряжения мозга, что сталкеру категорически противопоказано – пока будешь думать, тебя уже съедят те, кто не очень любит размышлять, а предпочитает действовать. У нас, ловцов удачи, рефлексы в цене, а мозги пусть напрягают те, кто за это деньги получает.
– Не, не пойдет, – мотнул я больной головой, от резкого движения разнывшейся еще сильнее. – Изысканность и благозвучность предков отменяется. Базарить будем по-сталкерски, то есть по-простому, без выпендрежа и излишнего напряжения мозговых извилин.
«Мусорщик» озадаченно почесал щупальцем свой глазастый пень, но спорить не стал.
– Как будет угодно спасителю. Могу ли я узнать его имя?
– Снар, – сказал я. – И давай без третьего лица, ладно?
– Третьего…
Видно было, что «мусорщик» перебирает в голове, что бы могло значить загадочное «третье лицо», но я сбил его с мысли.
– Тебя-то как зовут?
Представитель иной цивилизации выдал замысловато-заливистую трель, которую я бы при всем желании повторить не смог. После чего спохватился:
– Речевой вариант будет Танринексыр восемьсот пятьдесят шесть двадцать два…
– Погоди, погоди, – прервал я «мусорщика», который явно был готов продолжать. – Давай для краткости ты будешь Тан.
– Но наши имена нельзя сокращать… – вяло попытался отбрехаться пришелец. – Законы общества…
– Нет у тебя больше общества, оно тебя с «галоши» выкинуло и из списков вычеркнуло, – напомнил я. – Так что Тан нормально будет. И коротко, и звучно.