Закон семи - стр. 14
– Вы меня знаете? – с некоторым удивлением, в свою очередь, спросил Костя. Монах кивнул:
– Видел, когда вы с отцом Андреем разговаривали. Я в соседней комнате находился, дверь-то открыта была. Вы, должно быть, внимания не обратили, а я вас хорошо разглядел и разговор слышал.
Костя кивнул и поинтересовался, что монах имел в виду, говоря, что он неосторожен. Разве ему, государственному чиновнику, следует здесь чего-либо опасаться? Потом, точно опомнившись, извинился и спросил, как должен обращаться к монаху. Тот представился. Звали инока Сергием, имя он принял в честь Сергия Радонежского. Затем он сообщил, что в этом монастыре более трех лет, и с прискорбием добавил: дела здесь в последнее время творятся отнюдь не божеские.
– Что же такое здесь происходит? – полюбопытствовал Костя, приглядываясь к Сергию.
Тот усмехнулся:
– А вы здесь по какой надобности? То-то. Человека убили в святой обители! Видано ли такое? И не просто убили… – Тут Сергий вздохнул и с печалью посмотрел на Костю: – Вы один не вздумайте по монастырю ходить, особенно ночью. Не ровен час…
– Вы знаете, кто убил Никона? – перешел на шепот Костя.
Сергий покачал головой:
– Не знаю, но догадываюсь: приспешники того Антихриста, который здесь всем заправляет.
– Вы настоятеля имеете в виду? – насторожился Костя.
Монах вздохнул:
– Настоятель у нас святой человек, добр без меры, а теперь еще и стар, хвори разные его одолевают, трудно ему справляться с многочисленными обязанностями, вот Андрей и стал как бы за главного. А Никона убили, потому что он глазами и ушами настоятеля был, и теперь… – Монах вновь тяжко вздохнул. – Никто бы и не узнал об убийстве, Андрей бы придумал, как ото всех гибель Никона утаить, он на такие штуки мастер, но настоятель сам тело обнаружил и срочно велел в город человека отправить. А теперь Андрей будет всячески расследованию препятствовать и вполне способен на крайние меры.
– По-вашему, Никона убил отец Андрей? Из карьеристских, так сказать, соображений? – растерялся Костя.
– Ничего подобного, – покачал головой монах. – Конечно, Никона они ненавидели, потому что мешал он им, но все много хуже. Боюсь, брата Никона принесли в жертву Вельзевулу.
Тут Костя загрустил, потому что решил: с головой у монаха проблемы. Если в отношении бога у Кости все было не совсем ясно, то в чертовщину он точно не верил, считая рассказы о сатане бабкиными сказками и глупостью, недостойной современного человека. Нравственность народа должна поддерживаться верой, но Вельзевул – это уж форменная чепуха. Монах, должно быть, обратив внимание на перемены в лице собеседника, покачал головой:
– Думаете, я из ума выжил? Я поначалу тоже думал, что братия предается греху болтливости и глупым фантазиям, когда вокруг шептались о нечестивцах, святое место оскверняющих. Однако недолго я так думал… А вот, к примеру, чем, по-вашему, занят монах по имени Савл, которого вы в часовне застали?
– Пол моет, – настороженно ответил Костя. – Конечно, время не самое подходящее…
– Днем часовня была закрыта – настоятель распорядился, и ключи с собой забрал. Но Андрей, должно быть, как-то ключами обзавелся и послал Савла там все прибрать, чтобы вы чего-нибудь этакое там не обнаружили.
– Так зачем же вы меня оттуда увели? – нахмурился Костя. – Надо было Савла расспросить как следует…