Закон Мёрфи в СССР - стр. 19
– Решено? Решено! Мы сейчас девочкам поможем с вещами, а потом побегаем оформимся! – искрометный Эрнест не унимался.
То ли ему что-то от меня было надо, то ли он и вправду так сильно благодарен… Видя мои колебания, Таисия подошла ко мне, встала на цыпочки и жарко прошептала в самое ухо:
– Соглашайся. А то подселят меня с девочками к тетке с химзавивкой, в четырехместный, а тебя – к пьющим историкам из Могилева!
Я не хотел к пьющим историкам из Могилёва – с этой братией шутки плохи, и хотел, чтобы девочки жили в комфорте. Ну, и двухкомнатный номер предполагал некую степень свободы для нас с Тасей, а это был оч-ч-чень серьезный аргумент. А потому – пришлось натягивать на лицо резиновую улыбку и говорить Эрнесту:
– Что ж, Эрнест, вы меня очень обяжете… – всё-таки стоило признать своё бессилие в местной специфике.
«Достать» и «договориться» – этого я не умел и в будущем, добиваясь всего кротом и потом, а уж тут и подавно…
– Вот и славно!
Что и говорить – с помощью Эрнеста всё получилось чуть ли не моментально. Номер у девчат оказался шикарный – семейный, наверное, для каких-то партийных бонз – с большой кроватью в одной комнате и двумя поменьше, детскими – во второй. Душ, совмещенный с туалетом, тоже выглядел вполне цивильно, интерьер – тоже ничего, эдакий ретро-полулюкс с непременной репродукцией «Утро в сосновом лесу» на стене.
Хитрый Эрнест, видимо, понял, что я больше времени буду проводить с Таисией, потому и заманивал меня в соседи: номер был двухместный, с дополнительным диваном – раздолье!
– Красота? – спросил Эрнест, обводя руками эти хоромы. – Красота. Давай на «ты»?
– Ну, давай на ты, – кивнул я, пытаясь сжимать челюсти не слишком сильно.
– Ладно, Гера, располагайся, кидай вещи – я в душ, освежиться, и пойдем в столовую – для нас накроют, обед два часа назад был, но нам теперь что – голодать?
Он не стесняясь скинул с себя одежду – до самых трусов-боксеров, швыряя всё на кровать. Туда же полетело и пресловутое портмоне. Оглядев своё спортивное туловище в зеркале, Эрнест улыбнулся отражению, подхватил одно из казенных полотенец и скрылся в санузле, откуда скоро послышался шум воды.
Я занял один из свободных шкафов и принялся раскладывать вещи, время от времени поглядывая в сторону коричневого, глянцевого кожаного портмоне – большого, на половину листа а4. Этот то ли планшет, то ли бумажник даже не был закрыт на кнопку или молнию! У меня внутри прям свербело: хотелось посмотреть, что там такое внутри хранил этот подозрительный парень.
А, черт с ним – пока душ работает, он точно не выберется! Я дал волю любопытству и ринулся к кровати Эрнеста, ухватил портмоне и раскрыл его.
– Листья дубовые падают с ясеня, – вырвалось у меня. – Вот нихера себе так нихера себе!
Всё было очень просто и одновременно страшно: в бумажнике лежали деньги. Катастрофически много денег!
Глава 5, в которой девочки отдыхают, а Эрнест что-то мутит
– Понедельник, – читал вслух пухлый мальчик лет девяти, вазюкая пальцем по листку с меню, вывешенному у входа в столовую. – Хлеб белый, хлеб ржаной, сахар к чаю на завтрак и ужин, масло сливочное на завтрак и ужин. Завтрак, закуски: ветчина, яйцо всмятку, творог со сметаной, икра овощная консервированная. Первое блюдо. Крокеты мясные, жареные, поджарка из свинины, тельное из рыбы, рыба по-польски, ватрушки с творогом и 200 г молока. Ма-а-ам, а что такое «тельное»? Оно из теленка или из рыбы?