Заклятая подруга - стр. 22
– Вы издеваетесь? – догадалась Лизавета.
– Нет, мы правда очень на него рассчитываем! – воскликнула Лера. – Вот ведь клуша! Слушай сюда. Фотографии будут твои. Фотошоп я гарантирую. Легкий, без фанатизма. Переписываться станет Ритуля.
– А, тогда ладно, – выдохнула Лиза, перепуганная перспективой сдать мужа в аренду Горецкой. После такого стресса ее устраивало все, что угодно. – Только он же меня узнает.
– Не узнает! Мужики – крайне нечуткие, невнимательные и несентиментальные люди. Это ты думаешь, что он помнит все твои родинки и прыщики…
– Нет у меня прыщей! – обиделась Лизавета.
– Будут! Когда мужика не будет, будут сначала прыщи, а потом сразу морщины и климакс, – припечатала Валерия. – В общем, слушай старших товарищей. Он тебя от меня не отличит. То есть отличит, конечно, но не сразу. В процессе, так сказать!
– Слава меня любит! – чуть не заплакала Лиза.
– Да кто спорит? Не шмыгай тут. Любит – и на здоровье! Кто вам мешает-то? Не хочешь – не надо. Было бы предложено. Можно подумать, нам с Марго этот геморрой нужен!
– Я согласна, согласна! – пугливо закивала Лиза. – Давайте фотографироваться!
– Давайте! – всплеснула наманикюренными ручками Горецкая. – Раздевайся! Ща фотографа позову!
– Какого фотографа? – испугалась Лиза. – Я не хочу, чтобы меня посторонние мужики в голом виде наблюдали! Я думала, вы меня сами отщелкаете!
– Значит, то, что тебе предложили раздеться прямо на рабочем месте, тебя, Бабаева, не смущает? Давай! Тут по коридорам еще бродит не добитый тобою Танненшток! Пусть помрет наконец от инфаркта и не мучается!
– А где фотографироваться? – Лизавета решила не обижаться на шутки, поскольку у нее наступило состояние эмоциональной тупости, и было даже не обидно. Просто все, что не относилось к их со Славой беде, не имело существенного значения. Тратить силы на мелочи Лиза не собиралась. Ну и пусть шутят, лишь бы помогли.
– У меня будем фотографироваться, успокойся! – вздохнула Горецкая. – У тебя художник помешает, да и интерьеры он скорее узнает, нежели твои ляжки. У Ритуськи муж может разволноваться. А мужики очень уязвимые, у них хрупкая психика. Перед этой психикой ни в коем случае нельзя Лизкиными ногами махать.
– Я не буду махать, – послушно закивала Лизавета.
– Рисковать нежелательно. Поедем ко мне. У меня кавалеры дрессированные, закаленные и прибегают только по звонку. Устрою себе сегодня выходной. Плюс ко всему у меня стоит бутылочка настоящего французского вина. Заодно и разопьем ее.
– Я тогда Андрея предупрежу, – обрадовалась Рита.
Не помочь Лизавете – стыдно, а помочь – страшно. Теперь основной груз ответственности можно было перевалить на Горецкую. Если что, она и крайняя. Идея – ее!
Когда подруги с радостным щебетом покидали кабинет, герр Танненшток, попавшийся им навстречу, вспугнутым зайцем метнулся в боковой коридор и спрятался за угол. Отогнув здоровенный лист фикуса и икая, он с опаской посмотрел вслед сумасшедшим аборигенкам. Если бы длинноногая Лиза была немкой, на ней можно было бы даже жениться. Но уроженка дикой России могла лишь испортить генофонд и напугать благообразную немецкую свекровь.
Герру Танненштоку остро захотелось домой. Уже не в первый раз.
Уборщица, округлив глаза, наблюдала за всемогущим директором, тершимся у фикуса и совершавшим странные судорожные телодвижения.