Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии в 1920-1930-е годы - стр. 43
Организационно школа состояла из следующих подразделений: штабной группы со средствами обеспечения, двух учебных эскадрилий (летчиков-истребителей и летчиков-наблюдателей) и трех учебных курсов (начальной подготовки летчиков, летчиков-истребителей и летчиков-наблюдателей). Кроме того, имелась группа авиационных испытаний, авиационные мастерские, склады авиационного имущества, радиостанция, фотолаборатория, бензо– и бомбохранилище[160]. В распоряжение школы были переданы авиаполигоны под Воронежем, где проходили совместные учения с советскими артиллеристами.
Продолжительность отдельного курса обучения составляла четыре недели. Таким образом, учитывая то обстоятельство, что практические полеты проводились только летом, за год в школе проходили обучение пилоты четырех курсов (среднее число летчиков на курсе составляло 6–7 человек).
Летом летный и наземный персонал насчитывал свыше 200 человек; зимой, когда полетов не было, эта цифра уменьшалась. В 1932 г. общая численность личного состава на объекте достигала 303 человек. Из них: немцев – 43, советских военных летчиков – 26, советских рабочих, служащих и технических специалистов – 234 человека[161].
Только в 1926 г. в школе прошли подготовку на истребителях 16 военлетов и техническую подготовку по обслуживанию авиамоторов – 45 механиков УВВС РККА. Оценивая значение школы для ВВС РККА, заместитель председателя Реввоенсовета СССР И. С. Уншлихт писал в конце 1926 г. в Политбюро ЦК ВКП(б): «…1) Школа дает кадры хороших специалистов, механиков и рабочих; 2) Учит новейшим тактическим приемам различных видов авиации; 3) Испытание вооружения и различных видов авиаоборудования позволяет нам быть в курсе новейших технических усовершенствований; 4) Школа дает нам возможность подготовить наш летный состав и совершенствовать его подготовку»[162].
Объект «Липецк» был не только самым большим из существовавших на территории СССР центров рейхсвера, но и самым дорогим. Ежегодно на содержание школы выделялось 2 млн марок, а за 10 лет было потрачено около 20 млн марок.
Капитан К. Штудент, курировавший деятельность школы с немецкой стороны, в своем отчете военному министерству Германии в 1926 г. писал: «Начальник школы в Липецке подчеркнул, что такие пилотажные и технические результаты могут быть достигнуты при усилении немецкого авторитета и признании немцев как наставников… Я, – частично лично, частично из рассказов других лиц, – составил представление, что любое летное или техническое достижение импонирует русским, – некоторые говорят об этом совершенно открыто, другие – прежде всего высокопоставленные персоны, – в своих суждениях воздерживались из соображений престижа. Мне большей частью выпадало сталкиваться с тем, что определенные технические достижения вызывали особый интерес и благодарность»[163].
Штудент, по его словам, «до сих пор скептически относившийся» к возможностям успешной исследовательской деятельности в России, изменил свое мнение именно в результате поездки в Липецк и работы в авиашколе. «Научно-исследовательская деятельность в области самолетостроения (в Германии, в результате Версальских соглашений. –