Захват. Байкеры против инопланетян - стр. 21
– Не понял я, где твои эти гомики? – первый не выдержал Карабас.
– Да тихо ты, – попросил Ирландец. – Гоминиды, а не гомики. Смотри лучше!
И мы смотрели. Еще несколько минут ничего не происходило, а потом вдруг словно кто-то метнул на черный бархат игрального стола горсть алмазов. Метеориты сгорали в атмосфере абсолютно беззвучно, и от этой мимолетной красоты на душе становилось печально.
– Красиво, – сказал рядом Ирландец. – Все загадали желание? Загадали? – переспросил он, потому что никто не отвечал.
– Загадали, чего там, – ответил я за всех.
Я думал о невозможном. О том, чтобы все было, как прежде, до той страшной аварии, чтобы я и Ирка по-прежнему были рядом. Чтобы она была жива…
Рядом раздался громкий храп – это храпел вырубившийся Карабас. Кроха ругнулся, встал, взял коврик и пошел к костру. Мы с Ирландцем еще какое-то время смотрели в небо. Напоследок небосвод порадовал нас совсем уже необычным зрелищем – звезды падали медленно, вертикально снижаясь над примолкшей ночной тайгой, и гасли уже над самыми верхушками сосен.
– Серый! – тихонько позвал я.
– Чего? – отзывался он.
– А что там… с экспертизой?
– Не знаю я, – немного погодя ответил он. – Друг у меня в отпуск уехал. Как вернется – сделает.
– А когда вернется?
– На днях.
А потом небо заволокло облаками, и мы, разбудив Карабаса, похватали пожитки и пошли в дом. Если мы хотели завтра пораньше выехать, надо было ложиться спать.
Следующий день был, наверное, одним из самых лучших дней за все путешествие. Встали мы довольно поздно, пока собрались, пока поели, пока выехали – был уже обед.
В Листвянке друзья меня слегка удивили. Мы с Крохой остановились, не доезжая до пристани, подождать приотставших товарищей, как вдруг рядом с нами затормозила старенькая, криворукая, белая «Тойота». Из «Тойоты» выглянул молодой бородатый священник.
– Иностранцы? – спросил он. – Нет? Ну хорошо! А то там, на причале, полиция! Иностранцев они обычно достают с регистрацией! Но вам боятся нечего! – он хотел было нажать на газ, но тут к нему склонился Кроха.
– Благословите, батюшка, на долгое путешествие!
Батюшка, который вряд ли был старше Крохи, не сморгнув глазом, благословил рослого питерца.
– Как зовут? Ярослав? Ну ангела-хранителя тебе в дорогу раб Божий Ярослав!
Тут подъехали Карабас с Ирландцем, и тоже полезли к священнику – обниматься и благословляться. Оказалось, они его прекрасно знают.
– Да вы что, все верующие? – спросил я, когда мы уже грузились на паром.
– А как же! – басом ответил Карабас.
Я фыркнул.
Ирландец бросил на меня косой взгляд через плечо.
– Что, думаешь, предки наши тыщу лет дураками были? За эту тыщу лет они построили самую большую страну в мире! Русский – значит православный! Понял?
Ссориться с друзьями в мои планы не входило.
– Понял, – согласно кивнул я. – Не дурак!
А дальше, на пароме, был ледяной ветер со стороны Байкала, ослепительное солнце и такая же ослепительная, сверкающая, синяя вода. Зеленые сопки по краям истока Ангары стояли словно игрушечные, в воздухе парили чайки, а по синему-синему небу со стороны Иркутска медленно ползли серо-белые облака. За бесконечной гладью воды виднелись голубые горы, слева навстречу парому приближался порт с живописными старыми домами.
– Здо́рово! – пробормотал Кроха, который тоже смотрел вокруг во все глаза.