Заговорщики. Перед расплатой - стр. 7
Немецкое командование принимает самые крутые меры к усилению сопротивления своих войск. Вчера немецким артиллерийским частям был передан по радио приказ – стрелять по своей отступающей пехоте осколочными снарядами. На все просьбы командиров частей разрешить отход немецкое командование неизменно отвечает: “Держитесь при любых обстоятельствах. Кто отойдет – будет расстрелян”».
И Гитлер, и Борман, и Геринг, и остальные – все они знали, что на улицах Берлина появились виселицы: на них болтаются немцы, не желающие больше защищать эту шайку; все они знали, что эсэсовцы тратят почти столько же зарядов на расстрел отступающих солдат, сколько на стрельбу по наступающим русским. Сидя в своих бункерах, разбойники знали все…
Теперь, раздумывая среди черной, как чернила, монгольской степи, Бельц отлично понимал, что Геринг и не помышлял об «измене». Он никогда не решился бы на нее, боясь пули Гиммлера, только и искавшего повод отделаться от самого сильного соперника. Геринг, вероятно, вздохнул бы с облегчением, если бы знал, что случилось на севере после его бегства на юг. Уже 30 апреля Дениц получил радиограмму из имперской канцелярии:
>«Раскрыт новый заговор. Согласно сообщению неприятельского радио, рейхсфюрер СС Гиммлер сделал через посредство Швеции предложение союзникам о капитуляции. Фюрер не был об этом информирован и с этим не согласен. Фюрер ждет, что вы будете действовать против всех изменников молниеносно и решительно.
>Борман».
Геринг плясал бы от удовольствия, если бы мог видеть Деница в минуту получения этого радиоприказа: «Действовать молниеносно и решительно» против Гиммлера, в подчинении которого находились полиция, СС, гестапо, вся армия запаса, все силы внутренней охраны! Чем мог действовать Дениц: артиллерией стоявших на приколе старых броненосцев? Торпедными аппаратами подводных лодок? Чего стоила вся власть Деница? Борман, под влиянием уговоров Шпеера, 30 апреля послал все-таки депешу о назначении адмирала преемником фюрера, который уже не мог об этом и знать, так как был мертв.
Телеграмма от имени трупа гласила:
>«Гроссадмиралу Деницу.
>Господин гроссадмирал! Вместо бывшего рейхсмаршала Геринга фюрер назначил вас своим преемником. Письменные полномочия высланы. Отныне вы должны принимать все необходимые меры, вытекающие из нынешнего положения.
>Борман».
«…Меры, вытекающие из нынешнего положения»! – если бы адмирал имел хотя бы приблизительное представление о положении! Что-нибудь, кроме того, что на него свалился весь позор и ужас Германии, груза которых не выдержали другие главари.
Наконец на следующее утро прибыла еще одна радиограмма:
>«Гроссадмиралу Деницу.
>Завещание вступило в силу. Я прибуду к вам как можно скорее. До тех пор, по моему мнению, опубликование следует задержать.
>Борман».
Это было запоздалым сообщением о том, что Гитлер больше не существует.
Дениц окончательно растерялся. Его руки дрожали, принимая столь долгожданную власть. Он вызвал для совещания Кейтеля и единственного находившегося поблизости члена правительства министра финансов Шверина фон Крозиг. Шверин фон Крозиг согласился возглавить кабинет министров, но при условии, что будут немедленно арестованы Геббельс и Борман. Дениц обещал. Но когда Кейтель и Крозиг ушли, он сказал своему флаг-капитану: