Заговор букв - стр. 44
Этот восклицательный знак (единственный в стихотворении) должен нам сообщить кое-что об отношении автора к героине. Вряд ли он торжествует по поводу грядущей победы смерти над молодой и красивой жизнью, вряд ли злорадствует, скорее сам заглушает восклицанием собственную тоску, тревогу и невозможность вмешаться и помочь. В сущности, он констатирует необходимость смирения, но смиряется ли с неизбежностью сам? И каково его отношение к тройке (кстати, «бешеной»), ямщику под хмельком и позеру корнету? Что за последним многоточием? Здесь мы вступаем в область догадок, а чтобы выйти из этой области, обратимся к одной из самых известных троек в русской литературе – гоголевской птице-тройке-Руси. Как соотносятся гоголевский и некрасовский образы? Гоголь увлекся полетом, забывая, возможно, намеренно, о Чичикове в тройке. Некрасов обратил внимание на тех, мимо кого эта тройка проносится. Тройка – поэзия русской жизни. Но поэзия проносится мимо, и Некрасов предпочитает остаться с теми, кто вне этой поэзии, чтобы извлечь поэтическое из области заведомо грубой прозы.
Рассматривать стихотворение «На железной дороге» А. А. Блока вне некрасовской «Тройки» и – шире – некрасовского влияния совершенно бессмысленно, хотя сам Блок указывал в качестве литературного ориентира на «Воскресение» Л. Толстого (без «Анны Карениной» дело, впрочем, тоже не обошлось). Влияние сказалось не только на уровне сюжета и образов, явно отсылающих нас к «Тройке», но и на уровне рифмы. Дактилические рифмы у Блока довольно редки, в то время как Некрасов, можно сказать, «специализировался» на дактилических рифмах, что отмечал еще К. И. Чуковский в книге «Мастерство Некрасова».
Нетрудно заметить, что объединяет два стихотворения. Прежде всего, это мотив дороги, проходящей мимо. Правда, теперь эта дорога железная, но ведь и само название стихотворения очень «некрасовское». Впрочем, несмотря на название, уже на этом уровне проступают различия, потому что блоковское название – символ, который по смыслу ближе к строчке Е. А. Баратынского «Век шествует своим путем железным», чем к «Железной дороге» Некрасова, где прилагательное не является эпитетом, как у Блока.
В своей книге «Некрасов. Современники и продолжатели» профессор Н. Н. Скатов, ссылаясь на более раннего исследователя – И. Оксенова, а также добавляя кое-что от себя, отметил близость между этими двумя стихотворениями. Опираясь на их замечания, продолжим сопоставление.
Как мы видим, совпадения возникают в портрете женщины, в том, чего она ждет от дороги, что и как переживает; похожи и те, кто, не задумываясь о ее судьбе, проезжает мимо. Примерно треть блоковского стихотворения явно восходит к определенным строчкам Некрасова, вся образная система взята у него же, но чем больше сходства, тем значимее различия. Об одном из них мы уже говорили в связи с названием. Некрасов – реалист, и образы его реалистичны. Блок – романтик и символист, поэтому мы имеем дело с символами, и сюжетное решение у Блока совсем другое. Скатов пишет об этом так: «Некрасов как бы предоставил для будущих разработок ряд возможностей. Блок извлекает романтическую стихию… Но трагедия блоковского стихотворения – это уже и усложнившаяся сравнительно с некрасовским трагедия». Все это совершенно верно. Начнем с того, что уже в первых строчках мы сталкиваемся не с живой, а с мертвой героиней: