Заговор «Аквитания» - стр. 25
– Прошу вас, позвоните ей и скажите – со мной все в порядке. У вас есть ее номер телефона?
– Есть, у Джейн.
– Значит, я могу считать себя в отпуске?
– С полным сохранением содержания, – подтвердил Тальбот из Нью-Йорка.
– Это лишнее, Ларри. Тут мне дают целую кучу денег, так что можете сэкономить на учрежденческих расходах. Буду недели через три-четыре.
– Я не собираюсь экономить на вас, – сказал старший партнер фирмы. – Раз уж у меня трудится лучший специалист в своей области, то я намерен удержать его. Деньги мы будем переводить на ваш счет в банке. – Тальбот немного помолчал, а потом спросил тихим, взволнованным голосом: – Джоэл, я должен спросить вас: то, что произошло несколько часов назад, как-то связано с делом Анштетта?
Конверс до боли сжал телефонную трубку.
– Абсолютно не связано, – ответил он.
Миконос – выжженный солнцем, как бы выбеленный островок в группе Цикладских островов – издавна считался скромным соседом Делоса. Со времен Барбароссы подгоняемые попутным ветром корабли завоевателей нередко подходили к его берегам: турки, русские, киприоты и, наконец, греки то захватывали, то оставляли этот клочок земли. Внезапно он оказывался в центре событий, а потом вновь предавался забвению. И так вплоть до появления здесь стройных силуэтов роскошных яхт и самолетов – символов совсем иного времени. Приземистые мощные автомобили – «Порше», «Мазерати», «Ягуары» – мчатся теперь по его узким дорогам мимо вертикальных мельниц и белых церквей; новый тип поселенцев пополнил его немногословных обитателей, по традиции добывавших себе средства к существованию торговлей и морем. И древний Миконос – в далеком прошлом главная гавань кичливых финикийцев – превратился ныне в туристскую приманку Эгейского моря.
Первым же рейсом Конверс вылетел в Афины, а оттуда уже более легким самолетом добрался до острова. Хотя он потерял час при смене часовых поясов, было около четырех часов, когда такси медленно проползло по улочкам раскаленной, ослепительно белой гавани и остановилось перед белым входом в банк. Фасад его выходил на набережную, яркие рубашки и невероятной расцветки платья, вид лодок, скользящих по легким волнам в сторону главного пирса, – все говорило о том, что огромный туристический корабль управляется знающими людьми.
Миконос был ослепительно прекрасной ловушкой для туристов, которые оставляли свои деньги на этом белом острове: с первых рассветных лучей до пылающих закатов таверны и магазины кишели людьми. Прилетели черные дрозды, и шляпы греческих рыбаков исчезли с полок магазинов, переместившись на головы пригородных жителей от Гроссе-Понте до Шорт-Хиллз. А когда наступала ночь, начинались другие игры, их затевали прекрасные, не имеющие возраста, свободные дети голубого океана. Взрывы смеха, сопровождаемые звоном драхм, когда их пересчитывают и тратят, особенно тратят, приводят в изумление тех, кто занимает огромные каюты на самых высоких палубах роскошных кораблей. Там, где Женева отталкивает, Миконос притягивает…
Джоэл позвонил в банк прямо из аэропорта, не имея ни малейшего представления о часах его работы, зная только имя банкира, с которым ему предстояло иметь дело. Костас Ласкарис весьма сдержанно приветствовал его по телефону, предупредив, что для совершения операции потребуется не только паспорт, который будет проверен на спектрографе, но и оригинал письма Э. Престона Холлидея с его собственноручной подписью, которая также будет должным образом сопоставлена с тем ее образцом, который оставил в банке покойный мистер Э. Престон Холлидей.