Загадочное убийство в Эрфурте - стр. 17
Он долго кружил по городу, пока выбрался на пятый автобан и поехал по нему в направлении указателя на Ганновер. До следующего съезда на четвертый автобан было примерно сто двадцать километров, и Макс, решив с пользой провести время за рулем, предался размышлениям.
Он взглянул на Гизелу, тупо смотрящую в лобовое стекло, и подумал о том, что будет с ней, когда она войдет в морг. Он почти не сомневался, что тот, кого им там предъявят, окажется Вальтером Оберманом.
Итак, что мы имеем? Какой-то медальон, переданный Карлу фон Штразену матерью непосредственно перед ее кончиной, какая-то тайна… Если тайна связана с медальоном, то указание на нее и находится в самом медальоне. Она начала говорить о медальоне, понимая, что если даже и не успеет сказать нечто важное, то сын отыщет разгадку тайны в самом медальоне… Он отыскал, но поздно… Гизела утверждает, что медальон весьма прост, на нем никаких надписей, ничего такого, что могло бы навести на мысль. Значит, если медальон и содержит сведения о тайне, то они внутри его. Внутри, внутри… Значит, его можно открыть. Однако сделать это непросто. Уж не об этом ли хотела сообщить умирающая? И обер-лейтенант разгадал эту загадку через шесть лет, за год до собственной смерти. Какая ирония судьбы… Что же он нашел в медальоне? Уж точно не какой-нибудь драгоценный камень. Матери было бы проще передать ему камень из рук в руки… Нет, в медальоне было что-то объясняющее, что делать дальше… Может быть, нацарапанный знак или какая-нибудь выгравированная надпись… Да, именно так. Ведь как удобно – спрятать информацию в ничем не примечательный медальон, на который никто и внимания не обратит, кроме тех, кому эти сведения предназначены. Для остальных – просто память о матери… Но кто-то что-то знал. И этот «кто-то» был там в день кончины баронессы. Кстати, где это было?
Макс решился нарушить молчание.
– Фрау Оберман, – позвал он.
До нее не сразу дошло, что к ней обращаются. Мысли ее были далеко, и она очнулась лишь после того, как сыщик еще раз позвал ее.
– Да, Макс.
– Ваша свекровь не рассказывала, случайно, где умерла ее бабушка?
– Рассказывала. Это было в их имении Лихтенберг вблизи Айзенаха.
– Благодарю вас.
Гизела снова отключилась, прикрыв глаза и откинув голову на подголовник.
Вот так, Айзенах. А ведь он совсем недалеко от Эрфурта. И что из этого? Ровным счетом ничего, но все же… Надо устанавливать родню баронессы. Идти в архивы? Длинная песня… Что еще может помочь зацепиться за след? Семейная переписка? Фото? Пожалуй, да. Ведь тогда не было компьютеров и прочих прелестей, связанных с ними. Дед Стефан рассказывал, что и телефон был далеко не у каждого. Все сведения на бумаге, а ее легко и сжечь за ненадобностью… Спрашивать о чем-то Гизелу сейчас не имеет смысла, она сейчас плохо соображает… Потом, когда они вернутся из Эрфурта…
Он едва не проскочил нужный съезд и мысленно обругал себя за это. Вскоре он был на четвертом автобане. Впереди еще было примерно столько же пути, сколько они уже проехали. Гизела спала – так он решил по ее равномерному посапыванию. Мысли переключились на Эрфурт, точнее, на то, что случилось там с Вальтером Оберманом. Он поймал себя на мысли, что думает о муже Гизелы уже в прошедшем времени.
Почему он так уверен, что Вальтер убит? Сказано ведь – никаких следов насилия. Это снаружи. А внутри? Наверное, полицейские уже произвели вскрытие… Есть масса способов умертвить человека. И для этого совсем не обязательно проламывать ему череп, набрасывать на шею удавку или дырявить пулями.