Загадка завещания Ивана Калиты. Присоединение Галича, Углича и Белоозера к Московскому княжеству в XIV в - стр. 23

. И хотя представителям этой фамилии удалось проследить родословие отдельных ее ветвей лишь до рубежа XVI–XVII вв., несомненно, что она существовала и раньше. Поэтому говорить о том, что указанные А.Н. Насоновым селения происходят от когда-то стоявших в этих местах баскаческих отрядов, было бы весьма неосторожно.

Просматривая немногочисленные упоминания русских летописей о баскаках, мы должны обратить внимание только на одну сторону их деятельности, точнее, на те географические районы, где они действовали. И здесь нас подстерегают неожиданности, на которые историки не обращали внимания.

Под 1331 г. летописи рассказывают о том, что новоизбранный новгородский владыка Василий отправился для своего посвящения на Волынь, где находился тогда митрополит Феогност. На обратном пути, уже под Черниговом, его настиг «князь Федоръ Киевьскыи со баскакомъ въ пятидесят человекъ розбоемъ»^>143. Широко известен летописный рассказ о баскаке Ахмате, активно действовавшем в 1280-х гг. в районе Курска и создавшем там свои слободы^>144. Упоминаются баскаки в грамотах русских митрополитов, адресованных населению территории, примыкавшей к Червленому Яру (возле Хопра и Дона), чья принадлежность была спорной между Рязанской и Сарайской епископиями^>145, а также, судя по московско-рязанскому докончанию 1381 г., в Туле^>146. Согласно Житию Пафнутия Боровского, дед святителя Мартин был баскаком в Боровске^>147.

Складывается довольно любопытная картина: ареал деятельности баскаков оказывается связанным с той же самой широкой «буферной» полосой русско-ордынского пограничья, где источниками фиксируются мелкие территориальные единицы «тьмы».

Некоторым диссонансом в этом смысле может показаться известие 1269 г., когда князь Святослав Ярославич «прииде… в Новъгород, бяше же с ними баскакъ великии Володимерьскии именем Армаганъ, и хоте ити на город на неметцкии Колыванъ, и уведаша немци, прислаша послы своя с челобитьемъ, глаголюще: „челом бьем, господине, на всей твоей воли, а Неровы всее отступаемся“. И тако взя миръ с немци»^>148. Но это противоречие снимается, когда мы узнаем, что свои войска князь Святослав собирал по приказу своего отца великого князя Владимирского Ярослава Ярославича в «Низовской земле». Выше, говоря о центре владений князей Мещерских Андрееве городке, мы связывали его основание с именем великого князя Андрея Александровича. Очевидно, где-то по соседству, на границе «Низовской земли» в несколько более раннюю эпоху располагались и владения баскака Амрагана (Армагана). Поскольку он зависел от великого князя Владимирского, вполне объяснимо его упоминание летописцем как «баскака великого владимирского»^>149.

Наконец, под 1305 г. Лаврентьевская летопись сообщает о смерти баскака Кутлубуги, который был связан с Ростовской землей^>150. Как будет показано в следующей главе, на рубеже XIII–XIV вв. ростовским князьям принадлежали огромные лесные пространства русского пограничья, лежавшие по реке Ветлуге, где компактно проживало нерусское население. Правда, следует отметить, что здешние мелкие территориально-административные единицы не носили названия «тьма», а именовались «дорога». По документам XVII в. на реке Ветлуге, наряду с чисто русскими волостями, известны «Лапшангская» и «Вятская» дороги