Загадка секретной комнаты - стр. 2
– Жалко у пчёлки! – проревел Саныч. Его лицо пошло пятнами, на шее вздулись вены, щёки затряслись. – Я про «выбрасывать» ничего и не говорил! – Он многозначительно посмотрел на Гришу. – А того, кто ещё раз скажет слово «антиквариат», лично отправлю на свалку! Живо за дело! И поаккуратней тут! Здание историческое! Дети учатся!
Гриша и Федя схватились за инструмент.
Гвозди запищали. Шкаф недовольно скрипнул, будто пытался напомнить, что он стоит здесь гораздо дольше, чем эти двое живут. Последний гвоздь поддался, издав обиженный «чпоньк», и шкаф, потеряв опору, стал заваливаться вперёд.
– Держи! Держи его! – крикнул Саныч, но было поздно.
«Бам. Бу-у-ум. Хрусь». По стене с противным хрустом поползла трещина.
– А-а-а! – выдохнул Федя и прыгнул вбок.
Гриша споткнулся, но чудом успел отскочить.
Шкаф, как влитой простоявший в нише бог весть сколько лет, упал со звуком, от которого вздрогнули стены, ровно туда, где мгновение назад топтались рабочие.
– Живой? – откашлявшись, спросил Гриша напарника.
– Вроде да… – пролепетал Федя, глядя на шкаф, который на удивление легко перенёс падение: не разлетелся на куски, а, как был, целёхонький лежал на полу. – На совесть раньше делали…
– Федя!.. Ёшкин-матрёшкин, – процедил Саныч, но не закончил ругательство, потому что в опустевшей нише начала осыпаться штукатурка. Сначала мелкой крошкой, а затем целыми кусками. Густое облако пыли закружилось в воздухе.
– Гр-р-р… – прочистил горло Саныч.
Он стоял с открытым ртом, как человек, потерявший контроль над реальностью. Минуту назад здесь едва не убились два балбеса, а теперь из стены сыпется вековая тайна.
– Это… – сказал он. Потом вновь повторил: – Это… – И замолчал.
Федя, отряхнув пыль с плеч, просиял счастливой улыбкой:
– А чё, нормально мы так. И штукатурку сразу сняли.
Гриша глянул в нишу и остолбенел.
– Это ещё что… – начал было он.
Но Саныч уже подошёл к тому месту, где обвалился слой штукатурки. Кирпичи там были светлее и мельче остальных, как будто их вставили позже. Он постучал по ним фомкой. Один раз, второй – глухо. И вдруг на третий раз звук изменился. За третьим кирпичом явно была пустота. Саныч нажал на кирпич, и тот с негромким щелчком ушёл внутрь.
Стена дёрнулась, и медленно, со скрежетом её часть отъехала в сторону. За раскрывшейся панелью обнаружился проём. Пройти можно, если пригнуться. Оттуда потянуло запахом подвала, в который давно никто не заходил.
Федя закрыл нос рукавом:
– Обалдеть…
– Молчи, – оборвал его бригадир, а сам, немного помедлив, вошёл внутрь.
Внутри оказалась небольшая комната. Или лаборатория. Или… тайник.
Саныч положил фомку на пол, включил фонарик на телефоне. Луч скользнул по комнате. По обе стороны – дубовые полки с латунными табличками: «Купорос медный», «Сурьма», «Ртуть»… На полках – бутылки с мутной жидкостью, завёрнутые в марлю склянки, пробирки в деревянных держателях, маленькие ящики с оловянными застёжками. У дальней стены – массивный стол. На нём – весы с бронзовыми чашами, пузатый перегонный аппарат, стеклянные колбы. На стене приколоты булавками пожелтевшие исписанные листы. Чернила хоть и выцвели, но слова и формулы вполне разборчивы. Под столом – квадратная заплатка провалившегося паркета.
Саныч наклонился и провёл пальцем вдоль щели между досками.