Загадка обыденной жизни - стр. 7
– А если они не соответствуют? – поднял руку один из сенаторов.
– Если прокуратура замечает, что какое-либо доказательство было добыто с нарушением закона, то она вправе исключить его из дела, – заговорила Наташа. – Только тут дело в том, что именно прокуратура и выходит с этим делом в суд и выступает в качестве обвинителя…
– То есть они заинтересованы, чтобы доказательства не исключали?
– В принципе да, вот только если они заметят это, то и адвокат – сторона защиты – тоже может заметить. И тогда уже эти доказательства исключат по его запросу. У судьи не будет другого выхода при открытом судебном заседании. Протоколы же положено публиковать в печати, и с ними могут ознакомиться все. Потому прокуратура как раз заинтересована чтобы к доказательствам не было никаких претензий. В ином случае ведь не следователю нагорит… Ему, конечно, тоже, но потом, от прокурора, но в первую очередь достанется обвинителю. Ну, это в идеале…
Мат Свер криво усмехнулся.
– Ну да… идеал он такой. Наташа, а какие вообще решения по делу может принять прокуратура?
– Ну… – Девочка задумалась. – Опять-таки не сочтите меня знатоком, но… Если они видят, что с собранными доказательствами идти в суд смысла нет, они могут отправить дело на доследование, но если понимают, что бессмысленно, то могут закрыть за недостаточностью улик…
– То есть в суд дело не идет?
Наташа пожала плечами.
– Ну да. Хотя отец частенько ругается на такое. Говорит, что лучше дело всегда в суд передавать. Конечно, прокурору не хочется на суде выглядеть плохо с откровенно слабыми доказательствами, но лучше уж так оправдать. Ведь по факту что такое недостаточность улик? Преступника нашли, но не смогли доказать его вину. И живет потом такой человек в подвешенном состоянии. Вроде бы и не посадили, но и обвинение не сняли. А так суд. И тут уже не прекращение дела, а оправдание. То есть человек в преступлении не виноват. С другой стороны, если уж раз оправдали, то по закону человека нельзя повторно будет привлечь к ответственности по этому делу, даже если найдут позже железные улики. А вот в первом случае легко. Кстати, такое положение, если я правильно помню, есть только у нас в стране, за рубежом любое дело должно быть обязательно передано в суд.
– Подумаем, – что-то черкнул у себя Мат Свер. – Вопрос нужно будет обсудить. То есть прокуратура – главный орган, получается?
– Надзорный. Он вообще следит за соблюдением законов всех органов власти, не только следствия. И вправе проверять все решения органов власти на соответствие текущему законодательству.
– Где ж у нас такая служба раньше была? – буркнул кто-то с места.
Наташа узнала его, Ариэт Торон, слегка полноватый сенатор от какой-то фракции прогрессистов, как он представился при знакомстве. Наташа запомнила не всех, некоторые все время больше молчали, чем что-то спрашивали. А вот этот человек постоянно вставлял какие-то замечания, порой не всегда к месту.
– У нас были советы для анализа действий… – начал было возражать еще один сенатор.
– Как временные органы в особо вопиющих случаях, – отмахнулся Ариэт.
– Господа! – постучал молотком Мат Свер. – Давайте закончим подведение итогов и соберем всю информацию вместе для дальнейшего анализа. Тогда и будем обсуждать что нам нужно, а что нет. Значит, надзор – прокуратура. Следствие… Ну это как раз наша следственная служба. Дальше… Адвокаты. То есть каждому преступнику предоставляется адвокат? Даже бедному?