Загадка неприкаянной души - стр. 5
– Черный. – Алена улыбнулась своей фирменной улыбкой, и тут колокольчик над дверью снова зазвонил, причем как это ни странно, звон был совершенно другой, нежели тот, которым он приветствовал Алену, и в помещение ввалился Иван.
– Алена? – от удивления он застыл на пороге. – Какими судьбами?
– Ваня, Ванечка. – Она вскочила, бросилась к нему, обвила руками и уткнулась носом в плохо выбритую щеку. Туалетную воду Рыбак так и не сменил. Цитрус и можжевельник, извечная классика.
– Ну ты чего? – смутился он, осторожно высвобождаясь из ее объятий.
Краем глаза Алена увидела, как обе женщины – беременная и мымра в сером костюме – с подозрением уставились на нее.
Один начальник не смутился.
– Ты, может, представишь нам свою гостью? – предложил он.
– Алена Дубова, – промямлил Рыбак, и Алена поспешила прийти ему на помощь:
– Я его жена!
– Бывшая, – выдавил из себя Рыбак, переменившись в лице.
– Бывших жен, как и ментов, не бывает, – парировала Алена.
Иван нервно потеребил мочку уха, и Алена увидела на безымянном пальце его правой руки кольцо, такое же сияющее, как табличка на входной двери. И только тут до нее дошло, что безобразная одежда на беременной – это свитер из альпака, который они с Рыбаком купили во время путешествия по Кавказу. К гадалке не ходи, ребеночек – Рыбака. Надо же было так влипнуть! Женщина в сером костюме нахмурилась, а у беременной подозрительно заблестели глаза – того и гляди заплачет. Один лишь красавчик-начальник ухом не повел – поставил на Ванькин стол чашку.
– Ваш кофе. – Сама любезность.
– Это, как вы поняли, моя бывшая жена, Алена Дубова. Или не Дубова? – Серые Ванькины глаза уставились на нее. Единственное, что в нем хорошего, – это глаза. Ну, может, фигура. Высокий, спортивный, подтянутый. Все остальное – так себе. Ни инициативы, ни перспектив.
– Дубова, – подтвердила Алена. – Ты же помнишь, я не люблю менять фамилию.
– Помню, – согласился Иван. – Не захотела стать рыбачкой.
– Да при чем тут… – Она начала было оправдываться, но Рыбак вернулся к церемонии представления.
– Это, – тут он указал на мымру в сером, – наш генеральный директор, Кристина Сергеевна.
– Очень приятно, – пробормотала Алена, хотя приятно ей вовсе не было. Она считала себя отличным физиономистом, и вдруг такая непростительная ошибка.
– Заместитель генерального директора Тимур Михайлович. – Красавчик в костюме коротко, по-военному кивнул. – А это, как ты, наверное, уже догадалась, моя жена. Настоящая. Ася. Анастасия.
Он подошел к беременной, обнял ее за плечи и нежно поцеловал в макушку.
Надо же, Анастасия! Чтобы скрыть досаду, Алена глотнула кофе, оказавшийся неожиданно именно таким, какой она любила, – в меру крепким, с мягким вкусом, легкой кислинкой и насыщенным ароматом, о чем она поспешила уведомить Тимура Михайловича. Тот поблагодарил коротким кивком.
– У тебя какие-то проблемы? – спросил Рыбак.
Алена только собралась ответить, но тут колокольчик у двери взорвался радостным звоном, и в помещение ворвался молодой человек в ярко-желтой куртке и черной вязаной шапочке.
– Здрас-с‑те, Кристина Сергеевна! – затараторил он и стащил шапочку. Непослушные вихры прыснули во все стороны. – Ваши любимые, с холодцом и хреном! Пришлось бежать аж на Пушкинскую! Тут рядом нигде не было! – Тут он заметил Алену и повторил: – Здрас-с‑те.