Загадка фарфоровой балерины - стр. 31
Утром назад ехали в молчании. Девушка не могла понять, доволен Артём её танцем или нет. Переживала, что сделала что-то не так. Потому что он ни разу не улыбнулся и не перекинулся с ней ни одной фразой. Только когда пришло время уезжать, подошёл и коротко сказал:
– Пошли.
Поскольку их путь лежал почти через весь город, полная тишина вскоре начала Анастасию тяготить.
– Всё нормально? – спросила она. – Ты не надорвался?
Явный подкол, ну и пусть. Всё же он это заслужил.
– Нет, – хмуро буркнул Мартовицкий.
Помолчав ещё какое-то время, он, наконец, выдал:
– Что это было вообще?
– Ты о чём?
– О твоём исполнении. Это откуда?
– Импровизация.
– Знаешь, это была ужасная импровизация, – бросил он.
– Танцевал бы один.
– В балете мужчина второстепенен, он просто аккомпанирует женщине.
Она ничего не ответила. Мнение Артёма насчёт её танца меньше всего волновало сейчас Анастасию. Ей аплодировали, ею восхищались. Значит, она смогла!
Отвернулась к окну и стала раздумывать над тем, сколько неожиданностей принёс этот длинный день. А завершился он совершенно непредсказуемо. Теперь Настя не знала, что и думать об Артёме. Так и подмывало с кем-то обсудить это, поделиться. Но не с Томой же, которая наверняка потом всем расскажет. И не с Катькой. Эта точно посмеётся. С Таней? Но она вряд ли будет с ней общаться. Тяжело в неполных восемнадцать осознать, что ты совсем одинока и находишься в прошлом. Что, по сути, ты здесь чужая, лишняя. Что занимаешь чьё-то место и самой тебя здесь быть не должно.
– Остановлю не возле подъезда, а чуть дальше. Ты же не хочешь прослыть легкомысленной девицей, проводящей ночи с кем попало? – неожиданно развязно произнес Артём.
– Если честно, мне абсолютно всё равно.
В блеклом утреннем свете «Жигули» остановились за углом, метрах в двухстах от парадного входа. Но они оказались не единственными, кто в столь ранний час таился у общежития. Вместо того, чтобы попрощаться с Настей, парень крайне заинтересованно уставился на чёрный, блестящий, будто лакированный, ГАЗ-13 «Чайка», стоявший по другую сторону дороги. Статусная по советским меркам машина и один из самых красивых экземпляров советского автопрома.
– Гляди-ка. Платон Альбертович собственной персоной, что ли? – Мартовицкий даже шею вытянул от любопытства, силясь разглядеть сидевшего за рулем «Чайки» человека.
– Кто это?
– Отчим Тайгряна.
– Почему ты думаешь, что это он? Разве мало таких машин…
Артём поглядел на неё удивлённо.
– В нашем городе мало – две-три, наверное. Это же тебе не Москва. Да и вообще я номера знаю. Только что он здесь делает…
– Может к Павлу приехал, – предположила равнодушно Настя.
Артём чему-то усмехнулся.
– Это вряд ли.
– Говорят, он – какая-то шишка в поли... в милиции, – девушка едва не назвала правоохранителей более привычным ей словом.
Но Артём не обратил на это внимания.
– Полковник милиции, начальник отдела... – юноша не договорил, потому что вдруг из автомобиля выскользнула стройная фигурка в чёрной курточке с накинутым на голову капюшоном, быстро пересекла проезжую часть, и скрылась за углом здания общежития.
– Ничего себе… – теперь Артём был озадачен. – По-моему, это кто-то из ваших.
– В смысле, из моих соседок?
– Да.
– С чего ты взял?
– Эта куртка висит у вас на вешалке. Ты не замечала? Я к вам всего раз заходил, и то помню.