Загадка для благородной девицы - стр. 27
– После того как сами же развеяли всю таинственность вокруг ваших карт? – с улыбкой спросила я. – Нет, спасибо. У меня нет вопросов, на которые я не могла бы найти ответы сама.
Лизавета Тихоновна уважительно кивнула:
– Завидую вам в таком случае, Лида. Зачем же вы пришли сюда? Обычно если кто и входит в мою комнату, то только для того, чтобы я погадала.
– Просто привыкла подниматься рано, – я добродушно улыбнулась, – и случайно узнала от горничной, что вы тоже не спите. Вчера в это же время я ушла прогуляться в парк, но… случилось одно неприятное событие: я встретила по дороге цыгана, вашего конюшего…
– Он был груб с вами? – поинтересовалась Лизавета Тихоновна.
– Нет‑нет, не груб, но… про него в усадьбе говорят такие ужасные вещи…
Я изобразила на лице смущение и отвернулась. А Эйвазова свысока хмыкнула:
– Я вижу, вы уже имели разговор с Василием Максимовичем по поводу Гришки и он поделился с вами своими домыслами?
– Да… а что, он сказал неправду? – невинно осведомилась я. – Это не вы наняли цыгана, несмотря на его репутацию?
– Да нет, – снова хмыкнула Лизавета Тихоновна, – наняла его я: Гришка великолепно разбирается в лошадях – и он это не раз уже доказывал на деле. Я, видите ли, всего лишь слабая женщина, а вынуждена следить за немалой усадьбой сама. Потому как Максим Петрович уже полгода не встает, у Людмилы Петровны мигрень и нервы. Она только за столом строить из себя хозяйку мастерица, а на деле… А за управляющим нашим, дворецким, все перепроверять нужно – понимаете ведь? Так у кого мне просить помощи? Не у Васи же: от него проку еще меньше, чем от Людмилы Петровны, только с крестьянскими девками плясать и умеет. Спасибо Евгению Ивановичу – он хоть и навещает нас крайне редко, но в помощи никогда не откажет. Вот и приходится… нанимать людей с подмоченной репутацией вроде Гришки‑цыгана. Вы же не думаете, что наняла я его по своей прихоти?
– Разумеется, не думаю! – поспешила заверить я. И осторожно продолжила: – А еще я хотела спросить, куда вы ходили сегодня ночью?
В глазах мадам Эйвазовой появилось напряжение, а руки на мгновение замерли, перестав перемешивать колоду. Лишь на мгновение, но я все равно удовлетворенно улыбнулась, поняв, что попала в точку.
Мысль, что именно мачеху Натали мы видели этой ночью из окна и прошлой – в коридоре, – появилась у меня еще тогда же, ночью, когда я пыталась успокоить перепуганную подругу. Белый плащ был явно женским, а женщина, носившая его, не из прислуги, хоть и выходила через веранду. Ведь прошлой ночью я видела мельком именно этот плащ, который приняла за белую тень, – видела его на втором этаже, хотя слуги обитают лишь на первом, гораздо ближе к веранде. Людмила Петровна сразу исключается, так как дама ее комплекции едва ли смогла бы так легко и быстро перемещаться по парку. Оставались лишь Лизавета Тихоновна и Даша, которая хоть и горничная, но, как я уже знала, большую часть времени обитала в комнатах Василия Максимовича.
Признаться, именно Дашу я и подозревала сперва – до того, как вошла в комнату Эйвазовой и увидела ее уличные ботинки с прилипшими комками грязи, стоящие возле шкафа среди общего беспорядка. Если бы эти ботинки были брошены здесь накануне вечером, то грязь успела бы высохнуть в любом случае. Вывод – их оставили всего несколько часов назад. Сам белый плащ, я была уверена, находится в шкафу.