Задачка со звездочкой - стр. 8
Тоже, небось, с рогаткой. Или с пистолетом. Я уже пожалел, что мы его впустили. Но на первый взгляд он не показался мне опасным. Так себе прохожий, молодых лет и невыразительной комплекции. И лицо тоже какое-то невнятное. То ли спать хочет, то ли еще не совсем проснулся.
– Как у вас светло! – сказал он вроде даже с недовольством. – И с улицы все видно.
– А нам скрывать нечего, – сказал Алешка.
– Да я не об этом. – Он прошел к столу и сел на табуретку. – Я почему к вам-то постучался? Потому что на весь поселок только у вас окошко светилось. Вот я и подумал: раз люди не спят, то можно их побеспокоить.
Я понял, что он совсем не то хотел сказать. Он хотел сказать, что свет в нашем окошке может привлечь нехороших людей, которые зачем-то за ним бегают. И я задернул на окне шторку, выключил свет и зажег свечи.
У нас ведь иногда отключают электричество. Время от времени. Ну, перед дождем, во время дождя, после дождя. А то и задолго до дождя. Поэтому у нас всегда под рукой запас свечей и керосина для лампы.
– Вот, – с удовольствием сказал наш незваный гость. – Так уютнее. А если у вас найдутся три корочки хлеба голодному путнику…
– Три ложечки ухи найдется, – буркнул Алешка.
Я разогрел остатки ухи, и наш гость на нее навалился. Ложку он держал в левой руке, а правую руку так и не вытаскивал из кармана. Заметил мой взгляд и объяснил:
– Я вообще-то левша. А правую поранил, когда отбивался от нехороших людей.
Уху он ел старательно и с аппетитом. А когда тарелка опустела, вздохнул и сказал:
– Из карасей уха, конечно, не уха. Так, вроде рыбного супа. А вот я делаю уху из десяти сортов рыбы. Наловлю всякой – тут тебе стерлядь, там осетрина, здесь пара линей, треска, навага, ершики… Все не упомню даже. Вот это уха!
– Разноцветная, – сказал Алешка.
– Многоэтажная, – сказал я.
– Именно что! А из карасей, конечно, не уха.
– Спасибо, что хоть такая нашлась, – неприветливо проворчал Алешка.
А гость спохватился:
– Ах да, конечно! Спасибо! Вы хорошие ребята. Я как из Петровок вернусь, обязательно вам что-нибудь подарю.
– Подводную лодку, – сказал Алешка мечтательно. С иронией.
– Можно и лодку.
– У вас их полно?
– Пара штук найдется. Не у меня, так у родни. У меня ее полно в Петровках.
Я понял, что он нас совсем не слушает. Он прислушивается к тому, что там, за дверью. Видно здорово его напугали нехорошие люди.
А за дверью уже была глубокая ночная тишина.
– Ну, спасибо вам, приютили, накормили. – Он встал и подошел к двери. – Только повторите все-таки, как мне до Петровок добраться. А то что-то я не понял: два раза на юг, один раз на север?
– Наоборот, – сказал Алешка. И стал подробно объяснять дорогу.
Если бы мне так объясняли, то я уже сто раз бы заблудился. Особенно меня насторожило, что Алешка настойчиво советовал ему идти через мост, мол, так намного короче. Но я промолчал – знал по опыту, что наш Алешка просто так никогда не врет: либо с целью, либо с пользой.
Наконец, незнакомец встал, направился к двери. Выглянул наружу и осторожно вышел.
– Ты зачем его на мост направил? – зашипел я на Алешку. – Он и так дорогу не найдет!
Дело в том, что моста через речку Еленку давно уже не было – его снесло прошлой весной ледоходом.
Алешка не поторопился с ответом, долго смотрел на меня, потом как-то увесисто и с сожалением сказал: