Зачет по любви - стр. 29
— Он же был женат.
— Был. Двадцать с лихуем лет назад. И с тех пор как жена умерла, никого к себе не подпускает. В плане души я имею в виду. Для «поебаться» у него все время кто-то есть.
— Это обычно кто-то с работы?
— Нет, — подумав, сказала Катя. — Я бы сказала, что это скорее редкость. Ну вот я была, но это не считается. Потом как-то актриса одна была. И вот Карина. Но Карина долго своего добивалась, она тут такие круги вокруг Макса наворачивала — ты бы видела. И пироги ему свои национальные таскала, и титьками трясла, и улыбалась… Постоянно в его кабинете терлась. Каждый, блин, листочек сценария таскала к нему на утверждение.
— Ненавижу ее, — прошептала я, потому что меня снова скрутило дикой злой ревностью. Кажется, я на самом деле могла бы сейчас пойти и расцарапать ей лицо в кровь.
— Ох ебать какие страсти! — закатила глаза моя начальница. — Можно подумать, Карина вся такая сучка — взяла и окрутила Макса. Но Макс-то тоже был не против. Или думаешь у него случайно это вышло? Шел, споткнулся и упал на Карину хуем?
— Катя!
— А что Катя? Я тридцать четыре года Катя. Лика, ну не будь ребенком, включи мозги: как будто если бы не было Карины, Макс прилетел бы к тебе на крыльях любви. Да он просто нашел бы себе другую временную бабу. Вот и все. Думаешь, Карина долго протянет на посту любовницы? Я бы сказала, максимум до лета. Или даже меньше, она очень навязчивая, Макс быстро с ней заебется.
— И тогда… я смогу?.. — я с безумной надеждой уставилась на Катю. — И тогда у меня появится шанс, да?
— Дура, — схватилась она за голову. — Неужели и я такая была в двадцать лет?! Лика. Еще раз. Для тупых. Самое большее, что ты можешь получить от Макса — кратковременный секс. Всё. На большее он не способен. Но Карине это норм, она циничная тертая баба, дважды разведенная и с сыном-подростком. А вот ты юная влюблённая дурочка. И впридачу к постельным приключениям ты получишь разбитое сердце и розовые очки стеклами внутрь. Поверь: оно тебе не надо.
— Не надо, — эхом отозвалась я. А про себя сказала: «Надо. Мне надо все что угодно, если это будет с ним».
— Вот и умница, — облегченно вздохнула Катя. — А теперь давай за работу. Ты всех актеров «Улиц» обзвонила? Все подтвердили участие?
— Да, все. Вот список, я галочками отмечала.
— Отлично, умница. А теперь смотри, что надо сделать…
— Кать.
— Ммм?
— А с ним мне теперь как общаться? — спросила я, нервно теребя край свитера. — Ну, с Максом? Я ведь ему во всем призналась.
— Забей, — легкомысленно отмахнулась она. — Он сегодня уже и не вспомнит о твоих откровениях. Думаешь, ты первая, кто ему в любви признается?
— Нет, не первая, — пробормотала я.
— Ну вот и всё! Смотри, вот список тех, кто задействован завтра в сцене, с ними тоже надо связаться, а еще надо тебе сходить к Солнцевой, это режиссер проекта, и показать, кого мы с тобой вчера выбрали. У нее кабинет на четвёртом этаже. Придешь и скажешь, что мы…
Я Катю слушала и не слушала одновременно. Информация текла в мозг и даже как-то успевала обрабатываться, но все мысли были про Макса. Про Максима Владимировича, будь он неладен.
Я не уверена, что он и правда так быстро обо мне забудет. Не сможет. Между нами было что-то неясное, но очень сильное, больше, чем просто интерес, больше, чем просто физическое желание.