Зачем нам любовь? - стр. 5
— Он будет…недоволен, если узнает.
«Недоволен» не передавало и одной тысячной возможной реакции Мета, в случае если все раскроется.
Ремизов нахмурился:
— Ничего, потерпит. Кстати, я наводил справки о ваших взаимоотношениях. Это что-то странное. Он шикует в роскошном семейном особняке, а ты мыкаешь на двух работах и проживаешь в убогой пятиэтажке, — Ремизов кивнул на мой дом, возле которого мы как раз притормозили, — и при этом брат контролирует твою жизнь.
— Такова была воля отца. Он оставил завещание, по которому все переходило Матвею.
— Странное завещание, не находишь?
Я только пожала плечами:
— Я мало что понимаю в серьезных мужских играх. Если папа так решил, значит, так было нужно.
Конечно, мне было обидно. Но бегать по юристам и пытаться что-то доказать или опровергнуть у меня не было ни сил, ни возможностей. Брат доходчиво объяснил, где мое место и на что я могла рассчитывать, если надумаю тягаться с ним.
— Если ты согласишься на мои условия, то через год, после нашего развода ни в чем не будешь зависеть от него. Купишь нормальный дом, если захочешь – уедешь куда-нибудь к морю и будешь жить в свое удовольствие.
Плевать мне на удовольствия. Главное, что я смогу сама оплачивать больничные счета матери, и у Матвея не останется рычагов давления и возможности вмешиваться в мою жизнь.
Поэтому, еще не до конца осознавая, на что подписываюсь, я решительно кивнула:
— Согласна.
— Отлично, — Марат улыбнулся и протянул мне ладонь, чтобы закрепить нашу договоренность рукопожатием
Когда моя холодная ладошка утонула в его горячей пятерне, что-то екнуло то ли между ребер, то ли за ними, но я предпочла списать это на простое волнение, чем на что-то иное.
— С тобой приятно иметь дело, Есения, — бодро произнес Ремизов.
А я залипла на серых внимательных глазах. Когда он улыбался, в них словно серебристые искорки загорались.
Боже… Ну что за дура…
Какие еще искорки?
— С тобой тоже, — чопорно кивнув, я поспешила вытянуть свою ладонь из захвата.
В тех местах, где он прикоснулся кожу странно покалывало. Будто десятки крохотных искорок…
Да что б тебя! Опять эти дурацкие икорки!
Ремизов не заметил моего искристого состояния и как ни в чем не бывало продолжал:
— Уверен наше партнерство будет продуктивным и необременительным, — он не срывал того, что был доволен итогом нашего разговора, а я не знала куда себя девать от смятения.
Хотелось сказать, чтобы прекратил улыбаться, потому что его улыбка смущала, но вместо этого я выдавила только бестолковое:
— Угу, — и спрятала все еще полыхающую руку в карман, — Я пойду?
— Иди. Я буду держать в курсе того, как продвигаются дела. Возьми мою визитку.
— Хорошо.
Я выскочила из машины под дождь и побежала к подъеду, а когда обернулась машины будущего мужа уже не было во дворе.
Наверное, полетел осчастливливать свою драгоценную любовь хорошими новостями.
Я понимала, что сарказм в нашей ситуации был неуместен, но ничего не могла с собой поделать. Вот вроде удачно все сложилось, а внутри тошно так, что словами не передать. И еще ощущение такое странное… Будто я, согласившись на предложение Ремизова, сама себя загнала в ловушку.
Стоило мне подняться домой, как позвонил брат и нагло спросил:
— О чем вы говорили с Ремизовым, пока он катал тебя на своей тачке?