Зачем нам любовь? - стр. 24
Это странное ощущение того, что я не одна…
Очень опасное, коварное, окутывающее со всех сторон. Оно пленило, несмотря на свою иллюзорность, дарило странное умиротворение и уверенность в своих силах.
Головой я понимала, что нельзя к нему привыкать, нельзя в нем растворяться. Все понимала, но как остановиться? Как провести безопасную черту и самой же не перевалиться через нее?
Это было сложно. И я шла на уступки с совестью и здравым смыслом, загоняя себя все глубже в западню.
Вот только сегодня Марат поможет и все. Дальше сама. Мне не привыкать самой. Справлюсь. Честно-честно.
Разъяренный Валерий все-таки взял телефон. Буквально выдрал его у меня из рук и гаркнул в динамик:
— Проблем ищешь, сопляк? Я тебе мигом организую. Будешь вместе со своей бабой полы на складе драить…
Я не слышала, что ему говорил Март.
Мне хватало того, что я видела, как по мере разговора менялось выражение лица у начальника:
— Да я… да ты… — он пытался что-то сказать, но в силу скудного словарного запаса, не мог. Бледнел, зеленел, с каждым мигом становясь все более ничтожным, — Да у меня… Думаешь ты такой… Между прочим…
Тем временем я прошлась по захламленному, пропахшему табачным дымом и потом кабинету. Посмотрела на барахло, сваленное на полках – какие-то бумаги вперемешку с пакетами, тут же старые зажигалки и мотки изоленты, какие-то детали, тронутые ржавчиной, и засохшие, слипшиеся карамельки в поблекших фантиках. Пластинки от комаров и бутылочки с дешевыми одеколонами. Вонючий беспорядок, идеально подходящий своему хозяину, который уже блеял в трубку не своим голосом:
— Я понял…я все понял…ясно…
Похоже, у Ремизова был талант убеждать. Потому как после разговора, Валерий нервно дернул ворот растянутой, неопрятной футболки, протянул мне телефон и сказал:
— Пиши заявление и уходи.
— А как же недостача? — снисходительно поинтересовалась я.
— Уходи, — глухо повторил он, — без отработок.
Не покидая его кабинета, я написала второе заявление, которое он тут же подмахнул и швырнул в лоток с рабочими бумагами.
— Надеюсь, под расчет я получу все положенное? — не могла не уточнить этот вопрос. Я старательно выполняла свои обязанности все это время и не собиралась оставлять ему честно заработанное.
— Получишь, — буркнул он, сердито черкая в накладных.
Не знаю, что именно сказал Ремизов, но Валера проникся. Так сильно проникся, что аж руки тряслись.
— Спасибо вам. Вы самый лучший работодатель на свете.
Он стрельнул в мою сторону диким взглядом, но ничего не сказал. Не посмел. Потому что одно дело наезжать на одинокую девушку, за которую некому заступиться, и совсем другое – на ту, у которой за спиной стоит сильный мужчина.
Уходила я с легким сердцем. Это была та работа, которую не любишь, но на которую надо ходить, чтобы не подохнуть от голода. И я была рада, что она осталась в прошлом.
Марат сдержал слово. Вечером у меня и правда было несколько вакансий на выбор. Конечно, не что-то руководящее и особо ответственное, но гораздо лучшее, чем было у меня прежде. В основном это были должности младших помощников, с которыми я вполне могла справиться в силу своего опыта.
— Пока выбирай из этого, — сказал Марат, — я всех знаю лично и гарантирую, что таких персонажей, как твой бывший начальник в этих местах нет. Если хорошо себя покажешь, то через полгода-год начнешь подниматься по карьерной лестнице.