Зачем мы бегаем? Теория, мотивация, тренировки - стр. 20
Между двумя этими событиями – 50 лет. За это время бег стал массовым увлечением. Раньше к тем, кто бегал в свободное время, относились с издевкой, а что касается женщин, то считалось, что это вообще вредно для их здоровья. Вплоть до 60-х годов женщинам не разрешали на соревнованиях бегать на длинные дистанции. А длинными считались все дистанции, превышающие 800 метров.
Когда в 1954 году Федерации легкой атлетики Германии предстояло принять решение о допуске женщин к бегу на 800 метров, ее почетный президент Карл Риттер фон Хальт обратился к голосующим с пламенным призывом: «Образ женщины сильно пострадает, если на такой длинной дистанции, как 800 метров, все увидят выражение изнеможения и страданий на ее лице». Когда федерация все-таки разрешила женщинам выступать на 800-метровой дистанции (82 голоса против 32), то Германское объединение спортивных врачей сделало заявление для прессы, в котором говорилось, что рано или поздно «можно с уверенностью рассчитывать на ухудшение здоровья бегуний». Все противники сходились в том, что «женщины станут мужеподобными». А уж какие последствия это будет иметь для функции деторождения, никто даже и не брался предсказывать.
Где-то в 1953 году сельский врач из Вальдниля позвонил в дверь дома, где жила семья Индерфурт, и начал убеждать мать в том, что ее тринадцатилетняя дочь (одна из пятерых) обязательно должна бегать. «Такой талант не должен пропадать!» – убеждал он. При этом врач все время говорил о какой-то «Элле». Оказалось, что он просто неправильно запомнил имя девочки – Мария.
В Вальдниле Германия практически уже заканчивается. До голландской границы – 20 километров, как и до ближайшего немецкого города Мёнхенгладбаха. С архитектурной точки зрения границ здесь не существует. Деревни в обеих странах выглядят одинаково: длинные ряды домов из коричневого кирпича. Мария Индерфурт, которая после свадьбы, состоявшейся 53 года назад, носит фамилию Штриклинг, безвыездно живет здесь со своим мужем Рольфом. Ей уже за семьдесят, у нее молодые глаза, и она кажется спокойной во всем: и в движениях, и в разговоре. «Чем же еще было заниматься девочке в Вальдниле? – рассказывает она. – А тут еще сам доктор заявился – такая честь». Мария вместе с несколькими подругами возглавила движение увлеченных бегом в округе и тем самым боролась за «освобождение женщин», как заявлял тот врач на конференциях в Нью-Йорке и Токио. Впоследствии она была награждена крестом «За заслуги», но это все, по ее словам, мелочи. Мария Штриклинг, урожденная Индерфурт, даже не помышляла о том, что способствует зарождению такого масштабного движения. В 1953 году, когда ей было 13 лет, она уходила из дому на пробежки по одной-единственной причине – чтобы не мыть посуду после обеда.
Все началось с того, что как-то раз в поисках новых впечатлений Мария отправилась в турпоход со скаутами. Туда, в отличие от католических молодежных организаций, брали и девочек. На третий день похода, в субботу, вожатый объявил, что в ближайшем местечке сегодня состоится кросс. Кто хочет побегать, освобождается от дежурства на кухне. Не задумываясь ни на минуту, Мария Индерфурт вызвалась участвовать.
В 1953 году призы в кроссе разыгрывались в категориях «женщины» и «школьницы», что само по себе было парадоксально, так как на стадионах аналогичные дистанции женщинам были запрещены. Однако этот запрет не был продуман до конца, потому что вводился под влиянием не разума, а эмоций. На Олимпийских играх 1928 года в Амстердаме после финиша почти все участницы забега на 800 метров в изнеможении повалились на землю. Судьи и журналисты в ужасе смотрели на совсем не по-женски искаженные лица и глаза бегуний. В одном из репортажей того времени было написано: «Разразился шквал негодования по поводу участия женщин в беге на 800 метров. Даже представители духовенства различных конфессий считают, что идти на такие испытания – это позор для женского рода». С позиций сегодняшних знаний объяснить подобное истощение спортсменок довольно просто. В 1928 году бег на 800 метров был для женщин совершенно неизведанной областью, поэтому в Амстердаме выступали и спринтерши, которые не тренировались на этой дистанции и по своей конституции для нее не подходили. Одна из них, японка Хитоми Кинуэ, начала бег на 800 метров слишком быстро и пробежала первые 200 метров менее чем за 30 секунд. Ее пример увлек за собой и всю остальную группу. Таким образом, истощение было неизбежно. Это ужасное зрелище произвело сильнейший эффект, и только что введенная дистанция была вновь запрещена для представительниц прекрасного пола, потому что женщина должна прежде всего оставаться женщиной. Однако в кроссовых забегах, как и прежде, могли участвовать и женщины, и девушки. Может, потому, что в лесу их никто не видел?