Зачем любить людей? - стр. 48
– Ааа, ты про человека этого. Странное и непонятное существо. Выводит нас, иной раз, из финансовых трудностей. Инвестирует наши проекты, сам ничего не беря. Ну я то знаю, зачем… – альв кинул эту реплику с самым наплевательским видом, сам искренне беспокоясь, заглотнёт ли наживку слушатель. Ему здесь нужно было подыграть. Кис и подыграл.
– А ну ка! Что у вас за тёмные дела с этим типом?
– Самые разные. Сейчас этих меценатов и филантропов расплодилось! Все хотят показать своё участие и заботу о чём угодно. Кто-то теневые проекты держит, прикрываясь приютами для животных или детскими клубами, а такие как он, строят из себя покровителей высоких искусств. – Похвалился он пониманием житейских вопросов, и заодно выдвинул свою позицию, – мне в принципе параллельно, чем он занимается, лишь бы перечислял вирты.
Динамик разладился вконец. В ушах зудел белый шум, как в радио. Парень всё пытался привести в порядок громкую связь, слыша далёкие крики Роллинза. У бедняги там паника, боится потерять связь с агентом повышенной секретности. Ну что же… пускай, помучается!
Сославшись на неотложные дела, Элай-Ти ускакал к гостям, и тестер остался досматривать выступление фокусницы. Битый час он шлялся по холлу, изредка переговариваясь с тормошившими его гостями. За это время он успел поговорить ни о чём с взбудораженным фьюри с кем-то его перепутавшим. По-братски поболтав, он успел с ним выпить винца и поклеить пару людских девушек, где Кис выполнял роль молчаливого друга.
Чувствуя себя полным идиотом, он отошёл к мозаичному панно, где аллегорически были выложены главные добродетели дворгийской расы: мудрость (через канонического старца), жажду наживы (через горшок, набитый монетами – старой валютой, уже давно никем не использовавшейся), уважение к женщине-хранительнице очага и семейного уюта (здесь, понятно), и конечно преклонение перед суровым судом гор. Дворги давно уже расселились по миру, а всё равно почёт традиций у них стоял на первом месте. Что и характеризовала надпись: «Ничто не вечно, помимо духа гор. И время падёт пред ним…».
Сверху, на Киса полилась струя водянистой жидкости, смахивающей на янтарь коньяка. Парень отшатнулся от неприятных ощущений, и осмотрел потолок с тяготеющими к нему ложами. Что за ерунда?!
Зубы скалит, насмехается. С огромным раздражением, парень смотрел на сверстника, сидящего в элитной ложе с рюмкой угаданного коньяка. Чванливые родители вели беседу с высоким светловолосым альвом, а сынок соответственно маялся со скуки, не въезжая в разговоры старшего поколения. Почему то ему показалось умным, пролить на голову Киса – напиток, и теперь демонстрировать великолепное презрение перед нижестоящим. Как в прямом, так и в переносном смысле.
Только выдержка и чего врать… пугливость уберегли Киса от разборок и взаимного выяснения отношений. Зло выругавшись под нос, он услышал подбадривающий голос Роллинза, который радовался улучшившейся связи:
– Надоели, снобы, да?
– Не то слово.
Обидчик с верхнего яруса прикладывал указательный палец к губам, вторым тыкая рядом с собой. Что он хочет этим выразить, манерный мальчик с лицом дискотечного прожигателя жизни? В тот момент, Кис воспылал особой неприязнью к таким вот людям…
Мальчик отошёл за границу видимого, а вперёд выдвинулся светловолосый альв, в безукоризненном смокинге. Покашляв в микрофон на стойке, он простёр руки над залом, стараясь охватить всё и вся. На него и так глазел весь зал, в одночасье притихший.