Забытый легион - стр. 18
Гаруспик пожал плечами:
– Скучно целыми днями разговаривать только с овцами.
– Ты знал, сколько шкур потребует Целий?
Олиний кивнул.
– Садись в тень. Должно быть, после восхождения ты умираешь от жажды.
Радуясь возможности передохнуть, Тарквиний пошел за стариком. Оба опустились на поваленное дерево и долго сидели молча, любуясь видом. Они знали, что, когда солнце спустится ниже, раскинувшуюся внизу панораму затянет дымка. Тарквиний сделал несколько глотков воды и протянул гаруспику кожаную фляжку.
– Какие вещие сны ты видел в последнее время?
Тарквиний чуть не поперхнулся.
– Что?
– Ты верно расслышал.
– Я видел сон про тебя. Дело происходило в пещере. Может быть, в той, где хранится печень. – Он поморщился, ощутив запах шкур. – Наконец-то я ее увидел!
– Что еще?
– Ничего. – Тарквиний не сводил глаз с ослепительно блестевшего озера.
– Лжец из тебя никудышный, малыш, – хмыкнул Олиний. – Боишься сказать мне, что я скоро умру?
– Я этого не видел. – От способности гаруспика читать его мысли у Тарквиния побежали мурашки по спине. – Но к пещере шли Целий и несколько воинов. Похоже, с недобрыми намерениями.
– Он продал кому-то из римлян сведения о том, где я нахожусь.
– Крассу! – не успев подумать, выпалил Тарквиний.
Олиний не удивился.
– И получил за это столько же денег, сколько в год приносит латифундия. – Его взгляд сделался пронзительным. – Немало за какого-то старика, правда?
Тарквиний ненадолго задумался.
– Я думал, ему нужна печень.
– Бронзовая печень имеет огромное значение. Хотя она этрусская, но римляне высоко чтят ее, – согласился Олиний. – С ее помощью Красс сможет заставить авгуров предсказать все, что ему захочется, – не скрывая презрения, добавил он. – Да и меч Тарквина придется по душе честолюбивому полководцу. Все, что поможет ему стать популярнее Помпея.
– Но зачем ему тебя убивать?
– Чтобы замести следы. В конце концов, я – этрусский гаруспик, – снова хмыкнул Олиний. – А римляне не любят гаруспиков. Я для них – словно напоминание о дурном прошлом.
– Откуда он знает про реликвии?
– Целий догадывается. Но не уверен в их существовании.
– Если так, то почему он не выпытал у тебя эти сведения раньше?
– Боялся. Рабы слишком хорошо знают, что мои предсказания всегда сбываются. Неурожаи, наводнения, болезни. Целий не мог не слышать об этом.
Тарквиний кивнул, вспомнив слышанные с детства легенды о гаруспике, который знал, куда ударит молния и какие коровы окажутся яловыми.
– Но нехватка денег вынудила Целия преодолеть страх. Он послал тебя, чтобы удостовериться, что, когда придут воины, я буду на месте. – Олиний крутил в мозолистых ладонях литуус; увенчивавшая посох золотая бычья голова медленно вращалась из стороны в сторону. – Времени осталось мало. Ты не успеешь закончить учебу.
– Нет! Ты должен бежать, – решительно ответил Тарквиний. – И я с тобой. Они хватятся только через три дня. Целий никогда не найдет нас!
– От судьбы не убежишь. – Голос старика был спокойным. – Об этом говорит печень, которую ты видел во сне. Воины действительно убьют меня.
– Когда?
– Через четыре дня.
У Тарквиния гулко забилось сердце.
– Я сам убью Целия! – воскликнул он.
– Рим пришлет других легионеров.
– Тогда я останусь здесь и буду сражаться с ними.
– И погибнешь без толку. А тебе, арун, предстоит долгая жизнь и далекое путешествие…