Забытые кости - стр. 26
– И никаких обвинений вам никогда не предъявляли…
– Не предъявляли, но, как я предполагаю, вы это уже знали.
Мэри поправила одеяло – решение этой небольшой задачи, казалось, потребовало от нее огромных усилий. «Черт возьми, если надевать наручники, я же ей запястья сломаю», – подумала Сьюзен.
Старуха немного покашляла – борьба с одеялом сбила ей дыхание, – а потом задала неожиданный вопрос:
– Ты знаешь, как я это сделала, но разве не хочешь узнать почему?
– Думаю, из-за того, что он творил с Джеральдом.
– Да. И нет.
Сьюзен уже не смела шевельнуться, зато пульс разбежался вовсю.
– Убить своего мужа я решила, когда мыла посуду после завтрака, – сказала Мэри и сглотнула. Говорить ей становилось все труднее, каждое слово отнимало все больше сил, и паузы между ними растягивались. Сьюзен надеялась, что она дойдет до конца, прежде чем окончательно отключится. – Я стояла у раковины, смотрела, как Джеральд играет на улице с маленьким мальчиком из соседнего дома, Ленни Линкольном…
Сьюзен отправила имя мальчика в соответствующий отдел памяти. Как и в случае с медсестрой, она пока не решалась ничего записывать, чтобы не спугнуть Мэри.
– Хотя Нора и Генри Линкольны – родители Ленни – были добры ко мне, я чувствовала, что они презирают нас. Как семью. Они боялись Джеральда – его многие боялись, он уже тогда был большим мальчиком, – но Уэйна откровенно ненавидели. Я видела это в их глазах. И они были не единственными в городе, кто относился так к моему мужу. В общем, этот взгляд был мне знаком. – Мэри покачала головой. – Ленни запрещали приходить на наш участок. Я знала об этом, потому что однажды подслушала, как Генри ругал сына. Ленни вернулся домой с яблоками, которые я дала ему с яблони в нашем дворе. За городом звук разносится далеко, особенно когда кто-то кричит. И Генри определенно кричал на Ленни.
Сьюзен нахмурилась.
– Но он снова оказался на вашем участке?
Мэри пожала плечами.
– У Линкольнов было двое сыновей. Старший – ответственный мальчик; отец у него был другой, погиб в результате несчастного случая на ферме, так что, возможно, объяснение в этом. Ленни же никогда никого не слушал. Родители его баловали, но очень любили. Я боялась, что у него будут неприятности с Генри из-за того, что он пришел в наш двор, и собиралась сказать, чтобы шел домой, как только я закончу мыть посуду. К Джеральду никто никогда не приходил, и в тот раз они вроде бы хорошо играли, устраивали гонки гусениц или что-то в этом роде, так что я не видела большого вреда в том, чтобы оставить их в покое на несколько минут…
Мэри отвлеклась ненадолго на стоявшую рядом с ней корзинку с пряжей и иголками. Сейчас она выглядела на свои девяносто шесть лет, на все девяносто шесть.
– Но потом я увидела такое, что мне не понравилось, – сказала она. – Я увидела, как Джеральд смотрит на Ленни.
Сьюзен вдруг почувствовала, как по спине пробежал холодок.
– Как смотрит?
Мэри посмотрела Сьюзен в глаза и, должно быть, увидела что-то такое, что заставило ее уточнить. Отвращение?
– Я хочу, чтобы ты поняла: я никогда не видела, чтобы Джеральд прикасался к Ленни. Неужели ты думаешь, что я стояла бы в стороне, если б он трогал мальчугана?
«Но вы же позволяли вашему мужу делать это с сыном!»
– Но взгляд, – продолжала Мэри. – Странный для подростка взгляд. Так молодой человек в возрасте Джеральда должен был бы смотреть на женщину.