Забытые-2: Тишина взаймы - стр. 18
Я невольно призадумалась.
Интересно... «Не понимаю, но боюсь» – это животный инстинкт самосохранения, подсознательное и острое предчувствие угрозы жизни. Кажется, серединный острог хранил в себе нечто очень мощное и опасное, если на него так реагировали обычные люди, у которых инстинкты давным-давно притупились.
Вёрст за пять до Сердца нас остановили, и я сразу же, кожей, ощутила плотность защитных чар. Они стеной опоясывали местность вокруг разрушенного города, полностью перекрывая путь. Густым туманом поднимались до облаков, у земли подмерзая и застывая ледяным кольцом. И даже сейчас, спустя несколько дней, туман ощутимо пах гарью.
Огонь. А где огонь – там почти всегда искра.
Когда ездовой пёс замер, из тумана появилось несколько фигур. Зим выбрался из саней, тихо с ними переговорил, что-то показал, и знающие снова исчезли в тумане. И сразу же появился проход – точно штору отдёрнули. Вёртка нырнула в него вперёд моей команды, спеша предупредить угрозу. А я спешилась и украдкой сунула Норову в карман искорку – человека пропустить не позволили, и неизвестно, сколько ему нас ждать.
Пёс улёгся, огляделся, и я увидела первое в своей жизни волшебство безлетного: один зверь остался на снегу, запряжённый в сани, а второй, призрачный, словно сотканный из множества снежинок, выскользнул из старой шкуры и нырнул за защитное кольцо. И напряжение последних дней схлынуло талой водой. Да, они в деле. Да, они помогут. Да, я не одна. И присмотрят за мной не только Зим с Шамиром.
Я проводила его восторженным взглядом, обернулась на тихий разговор, поджидая Зима, зевнула... и снова уставилась на защитное кольцо. А потом – на дремлющего пса. Нельзя так забивать голову сказками и проблемами, я упускаю очевидное!..
А очевидным было вот что: снежный дух пса – это есть и зверь Стужи!
О безлетных мы знали немного – когда искрящие появились, они уже устали жить и попрятались кто куда. И о том, что у них, как и у всей старой крови, есть не только люди, но и животные, и растения, мы даже не... Ладно, я не думала. Или забыла на Гиблой тропе. Или не успела узнать, а мои старшие давно в курсе.
Но я-то полагала, что безлетные, скрываясь, оборачиваются животными или перетекают в чужие тела духом, прихватив свою силу, и пропитывают ею кровь... А псы – это, кажется, именно что псы, только волшебные. Умные, мудрые, бесконечно живущие и, конечно, всё знающие.
Зверь Стужи – зачарованный дух зверя-безлетного... И у него было явно чаротворное тело... как и у безлетного? Наверное. У кого бы уточнить?.. И надо при случае присмотреться к псу. И подумать, да. Потом. Зим на подходе.
Пора за дело.
За туманным кольцом не было ничего, даже снега, даже ветра. Сырой, промозглый воздух. Голая земля – покуда хватало глаз. И ни одной постройки. Ни одного деревца или кустика. Ни одной травинки, даже прошлогодне-жухлой. И знающих тоже. Лишь, словно взрывом разбросанные, серели грязные клочья тумана.
Остановившись, я посмотрела по сторонам, дождалась Зима и взялась за проверку «гостевых» сведений:
– Ну что? Слухи, сплетни, догадки?
– Всё случилось в первый день зимы – ближе к вечеру, когда вовсю шёл снег, – знающий сунул руки в карманы, подстраиваясь под мой шаг. – Отсюда до Гостевого и Ярмарочного острогов – обычные тридцать вёрст, однако тамошние жители в один голос утверждают, что видели вспышку. А после неё ещё долго дул очень тёплый ветер. Знающие искали по окрестным острогам и деревням жителей Сердца, но не нашли ни одного. То есть либо они убежали в города юга, либо... – и запнулся.