Забытая родня-2. Проблемы совести. - стр. 2
– А зачем – «Чапаева»? За деньги на него никто не пойдёт. Сто раз все и так, бесплатно, смотрели. Тут на Орлову с Раневской хоть поржать можно.
Пройдя переулок, друзья, не останавливаясь, рассмотрели афишу, висящую на белокаменных воротах парка. Их путь шёл чуть дальше. За парком, почти сразу, находилось очень старое кладбище. Видимо, именно туда направлялась траурная процессия, но ребятам до неё уже не было никакого дела. Их взоры устремлялись дальше. Вдоль грунтовой дороги иногда проходили люди. Некоторые из них вели на поводке домашнюю скотину. В основном – коз, но были и коровы. Прохожие старались обходить стороной крутой спуск на обочину, больше похожий на овраг. Это место пользовалось дурной славой. По весне туда стекались воды из выгребных ям близлежащих частных домов. Запах оттуда исходил не особо приятный. Да и грязи там было – по самые уши. Если свалится кто – весь измажется дурно пахнущим глинозёмом. Такие мелочи нисколько не останавливали юных любителей приключений. В городе многие знали о подземном ходе и периодически спускались туда вопреки протестам родителей и милиции. Два наших друга, дойдя до злополучного места, огляделись и с энтузиазмом принялись спускаться по склону вниз. Кое-где росла трава. Растительность от нечистот имела бледный вид, словно болея от ядовитой почвы. Внизу, метрах в трёх от уровня дороги, виднелась полянка, а чуть дальше – чахленькие кустишки с едва показавшимися свежими листиками. Между ними и склоном темнело отверстие, поросшее сверху старой прошлогодней осокой. На холодном ветру пожелтевшие листья негостеприимно помахивали путникам, как бы намекая: «Проходите мимо, вам тут делать нечего». Мальчишки осторожно спустились вниз, обходя самые грязные места на цыпочках и подкрались к заветному входу в подземелье. Борис, отодвинув ветки, заглянул в темноту.
– Борька, ты что мне не сказал, что тут грязища такая. Мать мне только-только всё выстирала к празднику. Извазюкаюсь – ругаться сильно будет.
– Не бзди! Там, дальше, почище будет. Воняет только, а под ногами – ничего так, более-менее. Где там мой фонарик. Надо посветить. – Борис достал «жучка». После нескольких нажатий луч от лампочки проник внутрь. Вслед за ним, мальчуган сноровисто спрыгнул куда-то вниз, пригнувши голову и придерживая другой рукой кепку. Геннадий подошёл ближе.
– Ну что там? Я спускаюсь. Не уходи далеко там. Подожди меня.
– Стой, где стоишь! – Послышался разочарованный голос Бориса. – Эх, да как же так-то, а?
– Что там такое? – Крикнул Геннадий прямо в лаз.
– Замуровали! Я же позавчера только здесь был. Никакой кладки и в помине не было. Когда же они успели-то? Вчера «Первое Мая» все отмечали. Сегодня – никак бы не успели. Значит – сразу после меня выходит? – Фонарик жужжал что есть сил, высвечивая все потаённые углы. – Нет, никак теперь не пройти. Ни одной щели. Вот гады! Я вылезаю, отойди в сторону.
Борис так же сноровисто выпрыгнул наружу, не оставив при этом на одежде ни одного грязного пятнышка. Геннадий смотрел на него взглядом обречённого.
– Ну что? Обратно пойдём? Как только подниматься на верх – ума не приложу. Всё скользко, в глине. – Гена поднял козырёк кепки для лучшего обзора пути назад, на дорогу.
– Тьфу ты, вот же незадача! Давай, хоть покурим. Зря что ли сюда пёрлись? – Борис достал из-за пазухи початую пачку «Беломора». – У тебя спички есть? На – угощайся, огоньку только дай.