Забудь меня - стр. 8

Медленно он поднимает мое платье с одной стороны, и его горячая огромная ладонь ложится на мою задницу. Сжав пальцы, он толкает меня еще ближе к себе, и хрипит прямо в губы:

— Как только увидел, захотел это сделать.

Я замираю дрожащим кроликом перед ним, балансирую на носочках и даже почему-то оттолкнуть не могу. Все мышцы в руках как будто разом превратились в неподдающуюся контролю карамель.

Эта сволочь толкает мне в рот свой язык и целует так, как меня еще не целовали в жизни. В старших классах у меня были какие-то глупые попытки встречаться с мальчиками, но Демидов всего за один раз переплюнул их всех.

Совершенно не чувствую себя в безопасности рядом с ним, но оттолкнуть по-прежнему не могу. Какой-то части внутри меня интересно, что он сделает дальше.

— Либо ты задумала что-то грандиозное, крольчонок, либо мой язык настолько хорош. Что выбираешь?

Я молчу.

Демидов усмехается и по новой нападает на мои губы. Скользит своим нахальным языком по нижней, прикусывает так горячо, что я посильнее сжимаю вместе ноги, чтобы унять это предательское волнение внизу живота.

Целоваться с ним приятно. Очень. Моя подростковая копия наверняка мне позавидовала бы. И это безумно злит меня!

Приподняв ногу, я наугад прицеливаюсь и отбиваю Алексу коленом все самое важное. Пусть вон с Борей своим целуется в следующий раз, а ко мне не лезет.

Демидов удивляет меня тем, что смеется. Он сгибается пополам, держится за свое мужское достоинство и веселится.

— Дерешься ты отменно, крольчонок. Выходит, мне надо было бояться сегодня не за тебя, а за всех маньяков, которых ты бы отмудохала на своем пути.

Алекс выпрямляется, и улыбка с его губ слетает, словно ее там и не было. Он надвигается на меня с перекошенным оскалом на лице, толкает меня к стене и ставит кулаки по обе стороны от моего лица. Чувствую себя Титаником в те самые секунды, когда от глыбы льда в океане было уже не свернуть.

— Что во мне такого ужасного, Леся? Ты пошла на свидание с каким-то ушлепком, которого никогда в жизни не видела, в то время как я бегаю за тобой уже больше месяца. В какой-то момент я решил, что парни тебя в принципе не интересуют, но, как оказалось, это не соответствует действительности.

— А ты не допускаешь мысли, что меня не интересуешь именно ты?

— Наглая ложь. Я целовал тебя только что, и ты дрожала.

— От страха.

— Снова врешь, крольчонок. От страха дрожат по-другому, и ротик свой не открывают, когда другой пытается засунуть в него язык. Ты даже задницу мне дала свою потрогать, хотя это был большой риск с моей стороны схлопотать по роже, — на губах ни тени улыбки. Глаза хищно прищурены, а внушительные кулаки рядом с моим лицом тоже не добавляют спокойствия.

А ведь я даже не думала о том, что могу довести его до крайней точки кипения. Мы одни в квартире, силовое преимущество на стороне Демидова, и я должна ему очень много денег по моим меркам.

Если он захочет что-то со мной сделать — я и пикнуть не успею.

— Назови меня больным ублюдком, но страх на твоем лице нереально заводит, — он придвигается еще ближе. — А молчание идет приятным бонусом. Что, Лесь, уже не такая смелая? Куда подевалась твоя язвительность? Не хочешь послать меня в задницу?

— Не хочу, — цежу с придыханием сквозь зубы.

— Боишься, что воспользуюсь предложением и зайду в твою?