Забудь меня, Эй - стр. 32
— Запеканка? Как в садике? — он оживился. — Я помню, в детстве любил посыпать ее сахаром, а мне не разрешали. Да, вы правы, хочется чего-то посущественней. Что ж, если вы меня еще и накормите, значит, я в самом деле сегодня сорвал джек-пот.
Роман начал складывать покупки в холодильник, забил морозилку мясом, а Сашка тем временем разогрела еду. Ужасно хотелось сесть рядом и смотреть, как он ест, но было совсем уж неприлично заглядывать человеку в рот, поэтому она поставила на плиту чайник и ушла в детскую, вернулась уже, чтобы заварить чай.
— Спасибо, это было божественно, — Роман щурился, как сытый кот на солнце, — Саша, вы готовите просто потрясающе вкусно.
— Пейте чай и идите в ванную, полотенце я приготовила.
«Тебе ведь не надо больше помогать, с этим с успехом справляется твоя жена».
— А вы выпьете чаю со мной? Вы даже не присели за то время, пока я здесь.
— Наверное, выпью, — она разлила чай, нарезала лимон и подвинула к нему чашку, — держите.
А сама села напротив, не удержавшись, чтобы вновь не начать украдкой его разглядывать. Если семь лет назад он казался ей привлекательным молодым человеком, несмотря на багровый цвет лица от ссадин и кровоподтеков, то сейчас это был красивый молодой мужчина, ухоженный, по-прежнему уделяющий достаточно внимания своему телу. Сидел, блаженно прикрыв глаза, опершись о стену и вытянув ноги, и периодически отпивал чай с видом абсолютно счастливого человека.
— У вас очень уютно, Саша, — вдруг произнес, глядя на нее из-под прикрытых век, — у меня такое чувство, будто мы знакомы много лет.
Она вздрогнула и поставила чашку, а сама затаила дыхание. Может, стоит все же сказать, вот сейчас…
— Вы очень напоминаете мне одного человека. Я бы даже решил, что это вы, если б не знал точно, что она здесь не живет. Одну девушку, которую я уже много лет стараюсь забыть, но у меня плохо получается.
— Почему… — у нее пересохло в горле и руки дрожали, как у страдающего болезнью Паркинсона, — почему вам нужно ее забыть? Что такого она вам сделала?
— Это неважно, — Роман встал и налил чай, — она давно замужем и выехала в другую страну. И это к лучшему, если я ее встречу, боюсь, не удержусь и придушу, так что нам определенно лучше никогда в этой жизни больше не пересекаться. Вы еще будете чай?
Сашка, оцепенев от страха, с трудом кивнула и обхватила чашку обеими руками, пытаясь согреть заледеневшие пальцы. Она не ослышалась? Роман сказал, что убьет ее, если встретит? Но что такого она сделала тогда, семь лет назад, что он так говорит? Ярость, мелькнувшая в его глазах, не оставляла сомнений, что он не забыл ее, помнит и… ненавидит. Это точно какой-то сюр…
— Я вас напугал? Простите, Сашенька, — ее холодные пальцы сверху накрыли широкие теплые ладони. Он смотрел на нее пристально, внимательно разглядывая каждую черточку. — И все же, вы удивительно похожи. Если бы я точно не знал…
— Я не за границей и не замужем, поэтому если вашей уверенности недостаточно… — она попыталась встать, но он удержал ее.
— Извините, я не хотел вас обидеть, — он продолжал держать ее за руки, а у нее не хватало мужества их отнять.
Скорее наоборот, ей отчаянно хотелось почувствовать эти руки у себя на талии, плечах, чтобы он сжал ее в объятиях, а она могла вдыхать этот умопомрачительный мужской запах, запах его теплой кожи, смешанный с дорогим модным ароматом. Саша даже ощутила на губах вкус его тела, чуть пряный и терпкий, а внутри снова сдавило невыносимой силой — он не забыл ее. Он отчего-то ненавидит ее, и от этого становилось по-настоящему больно. Больно и страшно.