Заберу тебя себе - стр. 25

Я хотела бы, чтобы этот букет мне подарил Лео. И сейчас я полна обиды на него, на себя, да на того же Леманна, что будто встал между нами.

– Слушаю, свет очей моих, – набираю Кирилла. Он отвечает со второго гудка. От его расслабленного тона я напрягаюсь в два раза сильнее. Реакция такая на него. Неподконтрольная мне.

– Букет твой передали, – перехожу к делу. Хочу выдавить свою злость на Кира. Как только посмел передать букет Лео. Лео! Словно издевается. И… он не может же ни о чем догадываться?

– Шикарный, да? Сам собирал!

– И что ж сам не подарил, флорист-любитель?

– Не смог, Зойка. Тут, – замолкает. Я так и вижу, как он верхними зубами закусывает нижнюю губу в раздражении, – дела нарисовались. Но я видел тебя на сцене. Все, как и обещал. Пятая слева.

– Третья! – возмущаюсь. – Как только посмел!

– Пятая! – упрямо заявляет. Даже как бы и поверить готова. Глаза прищурила, вспоминаю, может, и правда пятая. Да, бред!

– Да третья!

– Ну, просто у пятой попка тоже хорошая была. Видать, перепутал.

Вот кобель, а! Мое возмущение пальцем проткнуть можно - такое оно объемное и твердое.

Пятая – это Ирка.

– Ну и иди тогда на свидание с «пятой», – так и подбивает трубку бросить. Но, что-то еще удерживает. Состояние ожидание его ответа кожу приятно стягивает.

«И букет свой забери», – чешется на языке. Но я молчу. И жду. На том конце молчание. Он ответ, что ли, продумывает?

– А с третьей можно? Мне цифра «пять» не нравится.

– Почему?

– Идеальная какая-то.

– Ты просто был троечником, вот и все. Признайся.

– Просто цифра «три» красивая. И очень значимая. Три богатыря, три девицы под окном, за три моря…

– Ага, карта «тройка», – на лице играет улыбка. Как я не удерживала уголки ровно, они все равно упорно ползут вверх. День за днем, слово за слово, мое тело меня предает и перестает меня слушаться.

– Это что такое? – спрашивает удивленно.

– Не важно, – тихо ухмыляюсь.

И снова молчание. Никто трубку класть не спешит. Девчонки уже покинули гримерку, я еще даже грим не смыла. Любуюсь на себя в зеркало, и меня резко поражает мысль:

«А если Кир прямо сейчас позовет меня куда-то, я пойду?» С этим вопросом быстрее света начинаю стирать краски с лица.

– Ну что, пойдешь со мной на второе свидание? Это я, вроде как, провафлил. Слился, – он извиняется. Ему и правда неудобно за сорванные планы. – Ты обещала!

Вздыхаю и слышу эхо своего вздоха в динамике. Даже мурашки от ушной раковины вдоль шеи и груди разбрелись.

– Обещанного три года ждут, Кирилл Леманн.

Он смеется открыто. Так зазывно! Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не засмеяться самой. Все мысли из головы выветрились после его голоса, смеха. И история с Лео кажется уже не обидной, а попросту смешной.

– Зоя-я, – он растягивает мое имя, что позорно пропускаю короткий стон. Невыносимый и нестерпимый Кир, – ты мне будто горячим утюгом яйца гладишь в свое удовольствие.

Дурак! Трубку, что ль, все-таки бросить?

– Ну, если еще болтаешь со мной, значит, терпимо.

И когда-нибудь он так же прогладит утюгом мой длинный язык.

– Хм… коза балетная! Наберу через два дня. И только попробуй трубку не взять. Слышишь меня, Зоя? С ноги дверь твою открою и своей сделаю. Усекла?

Ответа не ждет. Он его и не получит. Потому что я конкретно так прикусила свой язык от его тона, слов, и … с какого спрашивается