Забери мою боль - стр. 21
Народу было немного, зал был практически пустым и Юлю это, безусловно, радовало. Её любимое место у большого, почти во всю стену, окна в дальнем углу, сегодня было свободно.
Взяв кофе и две ароматные ватрушки, Юля заняла любимый столик и, наслаждаясь вкусом своего напитка, повернула голову к окну.
Народу за окном было достаточно много. Прохожие то и дело сновали туда-сюда, невольно привлекая внимание девушки. С проезжей части, даже через плотное стекло, доносились звуки мчащихся вдаль машин. Сегодня город казался Юле живее обычного. Мысли девушки как-то сами вернулись к картинам из прошлого. Снова вспомнился Громов. Перед глазами Юли моментально возникло лицо Димы, его угрюмый вид и ледяной, пронизывающий своим холодом взгляд Димы.
Юля не хотела вспоминать, всем сердцем желая наконец выветрить из памяти эту больную любовь и ошибки прошлого, но в последнее время собственный разум, словно насмехаясь над девушкой, все чаще припоминал ей случившееся два года назад.
Может, на неё так осень действует? Юля никогда не любила это время года. Серость всегда нагоняла на Юлю скрипящую тоску.
Демина бы и дальше придавалась воспоминаниям о прошлом, однако кто-то совершенно бесцеремонно прервал ее размышления.
Периферийное зрение зафиксировало какое-то движение сбоку, а уже через секунду на столе Юли появилась вторая кружка с кофе. Юля уже было собиралась возмутиться и настойчиво попросить незваного гостя занять другой столик, но, подняв взгляд, застыла с открытым ртом.
— Макс? — удивлённо произнесла девушка, как только пришла в себя.
— Можно? — усмехнулся брат, указывая на свободное место напротив.
— Да, конечно, — незамедлительно отозвалась Юля. — А ты чего здесь?
— Нужно поговорить, Юль, — выдержав некоторую паузу, ответил брат.
Вид у него был более чем серьёзный и Юле это совсем не понравилось. В конце концов, должно быть, случилось что-то действительно важное, раз брат приехал без предупреждения, и ко всему прочему отыскал её в батутном клубе.
— Что-то с родителями? С Катей? — взволновано поинтересовалась Юля, судорожно вспоминая последний разговор с семьёй и подругой.
Родителям она звонила на прошлой неделе, с Катей говорила примерно тогда же.
— Нет, с ними все хорошо, — со свойственным ему спокойствием произнес Макс.
— Тогда что? Может, ты уже начнёшь говорить и прекратишь томно молчать, считывая мою реакцию, — Юля чувствовала, как где-то глубоко внутри неё просыпается гнев.
И когда она успела стать такой несдержанной?
— Дело в Мише, Юль, — не реагируя на выпад Юли, все также флегматично продолжил брат.
— В... в Мише? — заикаясь, повторила Юля.
По спине девушки прошёлся неприятный холодок, пальцы, все это время сжимавшие кружку, заледенели и потеряли чувствительность. В ушах раздался противный звон.
— Точнее, в его родителях, — добавил Макс, отпивая кофе из своей кружки и не сводя взгляда с сестры.
— У него нет родителей, мать умерла, отец неизвестен, родственники добровольно подписали отказ, — на одном дыхании протараторила Юля и усмехнулась, вспомнив «добровольные» действия горе-опекунов.
— Всё так, Юль, — согласился Макс, но Юля только сильнее напряглась, — всё, кроме отца.
— А что не так с отцом?
— Возможно, он не совсем неизвестен, и даже хочет познакомиться с сыном.
Сказать, что слова Макса обескуражили Юлю — значит ничего не сказать. Если бы девушка не сидела на стуле, то обязательно рухнула бы на кафельный пол.