Забери моё сердце - стр. 41

— Хрен его знает, здесь, кроме снега и бесконечного ивняка, ни черта не видно.

— А берег высокий? — вдруг пропищала в трубку Скворцова. Я понятия не имел, что Варька забыла на уборке снега, но стало ясно: Добрыня врубил громкую связь.

— Нет, пологий весьма.

— Луч, —перестав ржать, взял слово Леший. — Ивняк по левую руку оставляй. Метров через двести выйдешь к дому Спиридона, а оттуда Речное как на ладони. Мы щас тебе навстречу рванем. Ты, главное, держись там, ладно?

Кивнул — отвечать реально уже не было сил. Сунул мобильный в карман и, следуя совету Камышова, свернул правее. Треклятые двести метров, казалось, шел целую вечность. Не чувствовал ног, да и со стороны похож был наверно на снежного человека. Господи, как же чесались руки оторвать Гаю уши за такую подставу, но, пожалуй, куда сильнее хотелось простого тепла.

К тому моменту, как я добрался до Речного, окончательно стемнело. Последние лучи солнца, и без того размазанные по небу сизыми тучами, сверкнув на прощание огненно-алым, спрятались за верхушками сосен и крышами навороченных домов. К одному из таких я как раз и вышел.

Двухэтажный. Из красного кирпича. С панорамными окнами на озеро и невысоким забором. Я без труда его узнал — дом старика Спиридона, в котором с момента постройки так никто и не жил. Дедок несколько лет обустраивал его для внуков, а те взяли и переехали в столицу. Каждое лето коттедж ставили на продажу, но покупателей на него не было. То ли не устраивала цена, то ли место на самом отшибе, а может, и сам дом был с каким-то дефектом — я особо не вдавался в подробности, но сейчас, заметив в окнах свет, а у раздвижных ворот — смиренно сидящего Гая, нимало удивился.

— Я из тебя котлету сделаю, сукин ты сын! — прохрипел я, глядя в невинные глаза-пуговки своевольного пса. — А ну, к ноге!

Но Гай точно оглох — вывалив язык набок, продолжал сидеть возле чужого дома и добродушно стучать хвостом по рыхлому снегу.

— Что, думаешь, дед здесь? — сбавив обороты, подошел я ближе. — Нет, мой хороший. Это чужой дом.

Расчищенный от снега подъезд к воротам, работающие светильники над гаражом, крутой пикап на парковке — в доме явно кто-то жил. Пока с любопытством вглядывался в окна, Гай снова убежал.

— Да чтоб тебя! —со всей дури ногой заехал по сугробу и поплелся за негодником. — Гай! Ко мне!

— Гав! Гав!

— Ко мне, я сказал!

— Гав!

На сей раз Гай далеко не убегал — юлой крутился возле дома Спиридона. Принюхивался к следам, передними лапами взбирался на чужой забор и отчаянно лаял, выглядывая кого-то или что-то в небольшом темном окне с торца здания.

— Ну чего ты, малыш? — мне все же удалось прицепить поводок к его ошейнику. — Говорю же, нет здесь деда! Слышишь?

— Гав! Гав! — не замечая меня, продолжал голосить он. — Гав!

— Чего ты там увидал? Кошку?— невольно и сам перевел взгляд к окну.

Обычное, с аккуратными занавесками и отблесками света из соседней комнаты или коридора, оно ничем не отличалось от остальных в доме.

— Пошли давай, Гай! — я потянул пса за собой, но тот ни в какую не хотел уходить.

— Гав! Гав! — упирался он всеми четырьмя лапами, вынуждая меня снова и снова смотреть на треклятое окно.

— Идем, Гай! — повторил я уже тише, уловив легкое движение занавесок.

— Нам пора, — прохрипел, стоило в темноте окна заметить женственный силуэт. Тонкий. Хрупкий. Призрачный. Отчаянно напоминающий Ее…