Забег на невидимые дистанции. Том 2 - стр. 26
Сет и прежде завидовал Отто, но теперь это чувство переродилось во что-то более могущественное, с примесью новых впечатлений и знаний. Ведь парниша всегда рядом с девчонкой, он знает ее лучше, чем себя, он знает, откуда все ее шрамы и синяки, что она любит есть и во сколько ложится спать, понимает ее юмор, намеки и тот язык, на который она временами перескакивает, постоянно слышит ее смех, напоминающий вагоны бьющегося стекла.
Самый приятный звук в мире.
Хотя это неудивительно, когда дружишь с кем-то так долго. Наверняка связь между ними многократно сильнее, чем можно вообразить со стороны. Сет узнал, что в молодости их родители тесно общались и ходили друг к другу в гости, поэтому Нина и Отто познакомились так рано. С тех пор они лучшие друзья и все свободное время проводят вместе.
Для них находиться рядом, просто быть друг у друга – не привычка даже, а образ жизни и сама жизнь, ведь по-другому никогда не было. Должно быть, за эти годы они настолько срослись душами, что воспринимают свой тандем как одного человека с двумя личностями. Потому что со стороны они выглядят именно так.
– Каждый раз, как тебе кажется, будто ты хорошо ее знаешь, она обязательно что-нибудь выкинет и оставит тебя стоять, нахмурив брови, и думать о том, что ты – не более чем гипербола, которая бесконечно приближается к оси координат, но никогда ее не коснется, – повествовал Отто, переходя на мало понятные, но эффектные метафоры.
Раскрылась наконец-то тайна ее фамилии. Оказалось, у Нины итало-русские корни. Многое встало на места, как будто склеили картинку воедино.
Это должно было быть очевидным, ведь она такая же эмоциональная, жизнелюбивая и энергичная, как все итальянцы, и такая же рисковая, безумная и азартная, как все русские, которых Сету доводилось знать и которых обязательно показывают в стереотипных боевиках конца девяностых. Те самые безбашенные бандиты, о которых думаешь: «больной на всю голову», а глаз отвести не можешь – харизма.
Сет Ридли с облегчением узнал, что жизни и здоровью Нины ничего не угрожает, несмотря на постоянные следы физических повреждений. Просто она ходит на хоккей и уроки самообороны, а также постоянно пропадает вместе с Отто в таких местечках, где пораниться проще, чем вернуться целым и невредимым.
– Если нужно будет с кем-то разобраться, сразу говори мне, – захмелев, серьезно вещал Сет. – Ей ничего не говори, а то, сам знаешь, ей не понравится, что за нее кто-то заступается.
– А я смотрю, ты ее уже неплохо выучил, – похвалил Отто и с уважением хлопнул Сета по плечу.
Ридли оценил жест выпяченной нижней губой и сделал еще глоток.
– Если ее кто-то обидит…
– Да кто ее тронет? С психами связываться себе дороже.
– На всякого психа всегда найдется псих покрупнее.
Положение Дженовезе в старшей школе оказалось примерно таким, как Сет и сам догадывался, исходя из личных наблюдений. Она не из тех, кого считают популярной или, наоборот, конченым лузером. Затерянная где-то между, Нина в четкую иерархию не укладывалась, как кубик в проем для шарика. И все, кто пытался ее причислить к одной из сторон, разделяя мир на черное и белое, натыкались на препятствия, которые невозможно разрешить.
Из-за парочки случаев, когда с нею случались вспышки неконтролируемой агрессии, и кто-нибудь попадал под руку, Нину старались не трогать. Никто не знал, чего от нее ожидать в следующий момент, поэтому на всякий случай сохраняли подобие нейтралитета, замешанного на имитации игнорирования, опасениях за собственное здоровье и убеждении в том, что с девчонкой что-то не так и наверняка у нее есть соответствующая справочка.