Забавы молодого мужчины - стр. 4
– Та-та-та-та-та-та-та!
Голос такой разочарованный снизу старшего лейтенанта:
– Лёшь, ты?!
– Ну, а кто ещё?
Он вздохнул:
– Сейчас гранаты будешь кидать?
– Да. Кольца выдирать не стану – гранаты же боевые. Буду так кидать, как картошку. Мы за камнем сидели. Что за дела? Почему не посмотрели? Прощелкали нас!
Старлей своим:
– Поздравляю, разведрота! Мы уничтожены. Сейчас Лёшка комбату доложит, и я доложу полкану о проколе…
Потом тоскливо мне крикнул вверх:
– У, сука!
Я сверху вниз:
– Спасибо!
Радиоигра.
Приезжаю с гор в полк. В родном штабе сидят наши – командир связи и заместитель командира взвода. Сержанты. На столе стоит радиостанция, и они общаются с иранцами. С той стороны идёт радиоигра. Непосредственное личное общение. Вот, как в фильме Бондарчука «9-я рота»: «Ах ты, урод, такая сука!…» и тому подобное. Прямые слова, без интеллигентских расшаркиваний. Тоже было и у нас с иранцами, но мы всегда общались в шутливо– доброжелательной форме.
Значит, приехал я с диких гор в лоно полковой цивилизации, а тут такое развлечение! Самый, так сказать: «Он лайн».
– Дайте-ка мне!
Взял переговорное устройство:
– Привет! Кто на связи?
– Шираз!
– Здорово, Шираз! Это Лёша!
– О, здорово! Что, приехал с гор?
– Да, только что. Так что, друзья мои, записывайте секретные сведения: ваш великий иранский шпион готов давать информацию! Что вас интересует?
Мне весело. Но… мои парни смотрят поверх моей головы на открытую дверь штаба.
Чувствую: попал!
Оборачиваюсь.
В дверях стоят командир батальона, командир полка (оба полковники) и три генерала, с проверкой которые.
Командир полка поясняет генералам:
– Идёт радиоигра.
Один из генералов с важным видом разрешает:
– Продолжайте!
Все уходят.
Вдруг, на пару секунд, возвращаются командир полка и комбат, и оба мне показывают кулаки.
Я улыбнулся, пожал плечами. Ну, правда, это была радиоигра. Реально…
До сих пор смешно, какой дурью мы маялись…
Воруют помидоры.
Лето. Ночь только спустилась. Темень. Ещё очень жарко. Холодно станет лишь часа через два. Я прослужил лишь месяца полтора. Специальность радиотелефонист. Рядовой, тля, дух. Серёжа Стрельцов, сержант, уже не дед, а дембель. Идём в полной амуниции: автоматы, по сто двадцать боевых патронов у каждого, по восемь наступательных гранат, по две оборонительных. Ну, то есть, Рэмбо. Каждый.
Серёга мне говорит:
– Лёшь, давай сейчас завернём на поле, там помидоры растут. Штук по десять возьмём. Тушонка у нас есть, лепёшки есть. Ещё помидорок сорвём, и будем всю ночь жировать на посту.
Зачёт! А я помидоры люблю!
Соглашаюсь:
– Конечно!
Дуем на поле. Естественно, это воровство. Но местное население мы защищали не щадя себя. Так что, думаю, мелкими сельхозкражами мы не сильно досаждали.
Пришли на поле. Тьма кромешная. Я спрашиваю:
– Серёга, а как их в темноте рвать? Вообще ничего не вижу.
– Лёша, щупай их, чтобы мягкие были. Если мягкие, значит, спелые.
Нарвали. Задрали куртки камуфляжей, накидали туда, какие по ощущениям были созревшими. Ну, всё, мы джокеры – идём на пост, будем всю ночь болтать и обжираться, и следить за окрестностями.
И вдруг рёв двигателя снизу – на пригорок выныривает на огромной скорости БМП (боевая машина пехоты). Нас засекли – спецвойска же, вся территория под контролем.
Яркий свет в глаза. На броне сидят человек десять головорезов – прямо, как в фильмах про Афганистан.