За твоей улыбкой - стр. 11
- Собиралась связать какой-то свитер мне на зиму. Но сказала, что за месяц не успеет…
- Ой! Да всё она успеет. Я ещё себе свитерок запрошу. У мамы Кати золотые руки со встроенными спицами и крючком. Поехали к тебе, короче.
Одна я традиционно медленно поднималась бы в квартиру. Медленно открывала бы дверь и несколько секунд, не дыша, прислушивалась бы к каждому шороху внутри комнат.
Но Асин страх со стороны выглядел как бесконечная решительность. По её логике, если чего-то не получится избежать, то смысла откладывать это на потом нет. Лучше по-быстрому отстреляться, а потом уже переварить всё случившееся. Примерно так же она ночами, когда мы сами себе выдумывали приведений, решительно шла прямо на них, надеясь, наверное, спугнуть своим напором.
Поэтому она бодро взлетела по лестнице, громко открыла дверь и крикнула на всю квартиру:
- Мама Катя, здрасьте! Есть что поесть?
Где-то в глубине квартиры что-то стукнулось, прошелестело и, кажется, упало.
- Ой, Ася?! – мама приближалась быстрыми шагами из кухни, отирая руки о кухонное полотенце, а я вновь приобрела возможность дышать. – Как я рада! Давно ты к нам не заглядывала.
- Здрасьте-здрасьте, мама Катя, - Ася аккуратно и бережно приобняла мою маму и слегка отступила, разглядывая её. – Давно вы меня не приглашали. Ну, так и что там с поесть?
- Я сварила суп с клецками. Будете?
- Конечно, будем, мам Кать. Двумя ложками за.
Ася перебарщивала с бодростью и веселостью, но это её способ защититься от того, что ей страшно. Она осмотрела мою маму с головы до ног, и по её взгляду я поняла, что мама не только для меня выглядит как ходячий скелет.
Мы с подругой переглянулись и обе поджали губы, понимая, что обсуждать увиденное бессмысленно. Слова ничего не изменят.
Ася навела на кухне суету, рандомно перескакивая с темы на тему и размахивая ножом во время нарезки хлеба так, будто от кого-то оборонялась.
- Это хорошо, что вы теперь вместе работаете, - конечно, Ася обо всём ей рассказала. Даже о чаевых моих и своих тоже не умолчала. – Вместе, всё равно, веселее. И я буду знать, что Марьяна одна не останется.
- Мам! – воскликнула я возмущенно. Аппетит пропал, как и желание ещё о чем-то говорить.
Теперь каждый разговор будет склоняться к тому, что в итоге мы скоро похороним маму? Я понимаю и тоже помню о том, что по прогнозу врачей ей остался ещё месяц, но внутри меня теплится надежда на то, что врачи ошиблись. Они ошиблись, и на самом деле мама будет ещё очень долго жить, мы откроем ателье, я буду шить, а мама вязать одежду на заказ.
Да даже, если врачи не ошиблись, то я, всё равно, буду верить в чудо до последнего.
После того, как маме был поставлен диагноз, я читала статьи, смотрела видео и знаю, что бывают случаи, когда больному по необъяснимым причинам внезапно становилось лучше и они шли на поправку.
Я верю, что у моей мамы есть шанс на чудо. А если она уже потратила его когда-то в своей жизни, то я отдам ей свой.
Телефон в кармане джинсов зазвонил. Я посмотрела на экран, увидела «папа» и заблокировала телефон, быстро убрав его обратно в карман.
Папа теперь последний человек в мире, с которым я стану разговаривать. Его звонки и смс игнорируются мной уже два месяца и вряд ли когда-нибудь настанет день, когда я захочу ему ответить.